[Немного ни о чем]

Подсела на Симс2. Эта игра как наркотик - затягивает. Вместе со всей той шведской семьей, в размере Тернера, Джека и Лиз в одном доме. Ну надо же было, блин, девчонке поставить стремление к романтике!? Теперь святая цель ее жизни - секс с 20 людьми) Сейчас она тихо и мирно подбивает колья к Азику, что живет неподалеку. Мариса пока терпит - Тернер тоже ей названиет)
В общем, полная Санта Барбара.

З.Ы. Сегодня утром села переписывать кое-что в Новом Рождении. К сожалению, днем уже музы не было видно, а значит все опять зависло.

@темы: Новое Рождение, я, Жесть, симс 2, фикрайтерство

---

[Жесть, как она есть]

Новый кадр к фильму "Антихрист" впечатляет своей психоделической атмосферой. Ларс Фон Триер готовит очередную психологическую драму. Что ж, после его великолепного "Догвилля", нужно посмотреть и на это

@темы: Антихрист, записки киноманки

---

[Но жизнь...она меняется (с)]

Ну что, после моих экспериментов над собой, я стала неузнаваема для многих. А всего делов-то - покрасилась и постриглась) Зато как эффектно)
С сегодняшнего дня стараюсь как можно рациональнее тратить время и успевать везде. Сегодня же началась эра здорового питания.

З.Ы. Жутко хочу играть в Симс, но до выходных и мечтать об этом не смею.
З.З.Ы. Если все сложиться удачно, закончу Новое Рождение на неделе. Жаль, что время сидения за компом урезано из-за моего нестабильного состояния.

@темы: манускрипт имени меня

---

[Страсти ночные]

Снился какой-то кошмар: Николь Кидман трагически погибла вместе со своим мужем. Не справились с управлением, и машину вынесло с дороги, под обрыв в воду. Помню дату, стоявшую на кинопоиске напротив профиля Николь.
Проснулась от того, что плачу.
Утром первым дело проверила все киноресурсы. Как оказалось, вчера в Нью-Йорке скончалась супруга Лиама Нисона, актриса Наташа Ричардсон. Смерть наступила в результате несчастного случая.

Жесть

@темы: записки киноманки, манускрипт имени меня, я, Жесть

---

[Герцогиня]

Болезнь тоже дает свои плюсы. Не смотря на дразнящую шикарную погоду за окном и на высокую температуру, я посмотрела сегодня этот исторический драматический фильм.

Картина, посвященная судьбе легендарной герцогини Джорджины Кавендиш, которую часто называют «принцессой Дианой XVIII столетия». Герцогиня всегда принимала самое непосредственное участие в политической жизни королевства, а на выборах 1784 года даже обещала поцеловать каждого, кто проголосует за ее нового протеже Чарльза Джеймса Грея.

Честно, весь фильм сидела и сжимала пальцы от злости к скотскому отношению герцога к своей законной жене. Я готова была его придушить, чесслово. Козел редкостный, хотя, судя по фразам, не единственный. Это же надо додуматься, любовницу оставить жить в одном доме с женой. А где его хоть какие-то человеческие чувства? Как можно было полностью оставаться безучастным к своим же дочерям? Я понимаю, он сам в себе, хотел сына, но отношение к детям и Джорджине у него было по истине скотское. Последнюю было жаль весь фильм. Я просто кусала губы от столь бесправного и жестокого отношения к женщинам, отлично видимом на примере этой герцогини. Ее жизнь была ей почти персональным адом. Но она крепилась, боролась, по большей части ради детей - и за это ее можно уважать. Безумно печально было видеть, как ее собственный муж ставит ее между выбором - любовь или дети, - а то и вовсе этого выбора лишает.
В этом фильме есть сцены, от которых невольно вздрагиваешь. Я кусала губы при виде того, как жилось этой героической женщине. Но, честно, меня не хватило на момент, когда Джорджина отдавала ребенка от своего любовника его родителям. Это был ужасный по своей природе момент - мать под давлением отдает свою дочь.
Что касаемо актерской игры, - здесь претензий нет. Кира держалась молодцом и достойно отыграла свою роль. Но худа она слишком - прям подросток телом; ее торчащие лопатки и спина, на которой можно просмотреть все косточки, заставили меня содрогнуться. Ральф Файнс был хорош в образе деспотичного мужа. Доменик Купер напоминал щенка, и симпатий не вызывал)

Итог:
8\10 (за некоторую затянутость действия)

З.Ы. Как я рада, что сейчас в мире женщины не настолько бесправны.
З.З.Ы. За фильм несколько раз подумала, что будь там Тетя Жесть, она бы этих козлов по линеечке построила бы.

@темы: Ральф Файнс, записки киноманки, я, Жесть, Герцогиня, Кира Найтли

---

[Узнали?]

Я вот не сразу. Это та самая Камилла из Бонда и девушка из рекламы про кофе - она же Ольга Куриленко. Чесслово, соглашусь с теми, кто говорит, что она на этом кадре похожа на помесь Киры Найтли и Хеллен Бонем-Картер. Это не маскарад - это новый фильм известной украинки - Центурион. Она в образе дикой воительницы по имени Этейн из племени Пиктов. Её персонаж - живое воплощение возмездия.

Кто был в ужасе от ее голоса в Бодне - расслабтесь, Римляне варварски лишили Этейн сперва семьи, а потом, вырвав язык, возможности говорить. Она, как зверь, у неё отличное зрение, превосходный слух и неутолимая жажда римской крови!

@темы: Ольга Куриленко, Центурион, кадры, записки киноманки

---

[Дожили]

Сегодня пришла в голову мысль, что будь я мужчиной, я была бы самым лучшим и оригинальным парнем в мире - разумеется, если мое нынешнее сознание и фантазия остались бы при мне. Теперь я думаю - к чему бы это?

З.Ы. Я завершила перевод, горжусь собой)
З.З.Ы. от ~Marisa*C~
1. Говорю, какие ассоциации у меня вызывает ваш аватар, выпавший на коммент.
2. С каким запахом вы у меня ассоциируетесь.
3. Каким цветом у меня отображается в мыслях Ваш ник-нейм.
4. В каком фильме или книге я сделал бы вас главным героем.
5. А вы за это постите у себя в дневнике.

@темы: манускрипт имени меня, я, Жесть

---

[В 26 раз]

Я посмотрела уже в 26 раз Пираты Карибского Моря-2: Сундук Мертвеца! О, да! О, белиссимо! Это нечто!) Сперробет вновь дал по мозгам) Это не надолго, это не Мазритер, но мне нравиться все это) И мой мужик-мужик Азик с тетей Жесть, и прохиндей Джек с Лизкой (ах, они великолепная пара, я не устану это повторять)! Фух, во мне одни эмоции, триумф разливается по венам! Особенно после поцелуя! Какой это был поцелуй,ммм! Я была в экстазе уже 1000 раз после его просмотра! Нет, не зря Джонни и Киру признали в 2006 году лучшим кинодуэтом (хехе, а Лиз и Уилл удостоились звания самой неправдоподобной пары). ТиТ ошиблись - им надо было делать Сперробет в третей части! Это точно. А то третья ушла под откос, просто лабуда. Даже в третий раз смотреть не буду. И не заставят. Ибо Джек там двинулся, Лиз - стерва, а Уилл - скотина. И в чем прикол?
Пол царства за лето 2006 года, за те незабываемые 10 и 13 июля, с коих началось мое 1,5 годичное сумашествие по Пиратам. Но первые недели были просто вах! Джек и Лиз, Лиз и Джек - только это и обсуждалось! Это был неожиданный дуэт, неожиданные отношения - но в них была страсть и эмоции! А потом 4 раза похода в кино, кайф после просмотра, и - фанфики, фанфики, фанфики! О да, хочу 2006 год, первый просмотр... этот сладкий поцелуй...ммм...
Все, ушла бередить старые ДжЭпперские раны. Но эта боль будет сладкой)

@темы: ПКМ, Кирюха, Джоння, ДжЭпперское, Сперробет, я в экстазе, Джек, Лиз

---

[Tenderness]

Что меня в последнее время тянет делать что-нибудь кавайно-семейное) Пора же галерею собирать, вместе с любовными. Вот она, нежность) В

превью

@темы: фотошоп - наше все, Темные Начала, Азик, Тетя Жесть, манускрипт имени меня, Мазритер

---

[Нарочно не увидишь]

Случайное фото, но какой эффект на поклониц)

Смотрим на шорты)

@темы: Данилка, записки киноманки

---

[Я свободна]

Наконец-то закончилась эпопея длиною в месяц, и сессия осталась позади. Результаты, правда, несколько отличаются от моих предположений, но все же я рада, что этому пришел конец. Даю себе слова больше никогда не скидывать все семинарские обязанности в угол - это плачевно заканчивается.
От нечего делать решила помучать фотошоп. Ох как я люблю это дело!) Как откроешь программу, как засунешь туда, что не поподя. Обычно, там оказывается Николь и Данилка - вместе и по раздельности. И вот

результат)

@темы: Николька, фотошоп - наше все, вопросов нет - живи сто лет, наш любимый Белгородский университет, манускрипт имени меня

---

[Дэниел Крейг станет злодеем]

После всех проблем, связанных с финансированием экранизации комиксов о репортёре Тинтине, Стивен Спилберг, наконец, смог заняться подготовкой проекта и уже подбирает актёров. Главную роль в «Приключениях Тинтина: Тайна единорога» — The Adventures of Tintin: Secret of the Unicorn — сыграет Джэйми Белл. Компанию ему составит его партнёр по военной драме «Вызов» — Дэниэл Крэйг.

Тададада!

В сентябре прошлого года съёмки «Тинтина» оказались под угрозой срыва — в кинокомпании Universal решили отказаться от финансирования картины. Планировалось, что съемки обойдутся, в общей сложности, в 130 миллионов долларов, и Спилберг нашёл необходимые деньги на Paramount и Sony.

Джейми Белл сыграет молодого журналиста, который в поисках интересного репортажа оказывается в центре самых разных приключений. Дэниелу Крэйгу же придётся расстаться имиджем положительного героя и сыграть злодея Рэда Рэкхэма. Также в проекте заняты Энди Серкис, Саймон Пегг и Ник Фрост. Ещё не подписаны контракты с Маккензи Круком и Тоби Джонсом.

Интересно, что среди сценаристов картины есть и имя Эдгара Райта – режиссёра «Типа крутых легавых» и «Зомби по имени Шон». Вместе с ним комикс адаптировали Стивен Моффат и Джо Корниш.

Работа над фильмом «Приключения Тинтина: Тайна единорога» уже ведётся в Лос-Анджелесе, в обстановке высочайшей секретности. Известно, что ленту будут снимать с применением модной технологии motion capture, а второй фильм станет снимать Питер Джексон. Картина Спилберга должна выйти на экраны в 2011 году.

Джэйми Белл в прошлом году сыграл не только в «Вызове» Эдварда Цвика, но и в многобюджетном молодежном фантастическом проекте «Телепорт». Ну а у Дэниэла Крэйга в этом году выходит мистическая драма «Я, Люцифер».

Очень интересно будет взглянуть, очень: как на Данилку-злодея, так и на него же Люцифера (хотя съемки вроде были приостановлены). Эх, Азик тоже был по определению Люцифер)

@темы: Дэниел Крейг, Приключения Тинтина, записки киноманки

---

[Бойцовский клуб]

Только что мною отсмотрен. Впечатления двоякие. По-любому надо пересмотреть. В тихой обстановке, нормально сосредоточившись и отгородившись от окружающего мира.

@темы: записки киноманки

---

[Новый дизайн. Полный мазритер]

Да-да, сессия подходят к концу, и как мне кажется, права была наша куратор: после сессии студенты меняются. У меня вообще грандиозные планы на следующий семестр. Это не только другая система учебы, но и довольно внушительный список фильмов, на которые я хочу сходить и посмотреть.

Январь:

Рок-н-рольщик - криминальная история от Гая Ричи + Джерард Батлер. Ни того, ни другого особо не люблю, но сходить, пожалуй, стоит.
Операция "Валькирия" - Том Кукуруз пощадит тебя, блин.

Февраль:

Загадочное дело Бенджамина Баттона - весьма интересный синопсис, наверное, пойду + Кейт Бланшет и Бред Питт, милый тандемчик.
Герцогиня - историческая драма, а такое мне по душе + Кира Найтли и Ральф Файнс, симпатичные мне.
Другой мир: Восстание ликанов - ни один из Миров не смотрела, но сходить схожу + приняла решения просмотреть все вампирские саги, чтобы убедиться, что Сумерки там случайные гости.
Возвращение мушкетеров - не пойду ни под каким предлогом, но об этом недоразумении не могу не сказать. Жанр на КГ: ностальгия, бл*.
Австралия - пойду, пойду, пойду + 3 часа только Николь Кидман и Хью Джекман, буду таять.
Шопоголик - забавный трейлер, понравился + прикольная книга и факт того, что продюссер Джерри Брукхамер, а его кино обычно успешно.
Миллионер из трущеб - итосрия заинтриговала + номинант Оскар, так что по-любому.
Розовая Пантера 2 - пусть первый фильм был не блеск, но трейлер обнадеживает + Жан Рено, он милый.
Интернешенл - все может быть + Клайв Овен очень даже ничего мужчинка.

Март:

Чернильное сердце - фэнтези от Нью Лайн Синима, трейлер привлек + Бренден Фрейзер - его вообще люблю, Хеллен "Миронова" Миррен, "Горлум".
Тайна Мунакры - если сумеют сделать приличный фильм из детской книги - поапллодирую + похорошевшая Дакота Блю Ричардс и красавчик Йоан.

Апрель:

Форсаж 4 - гоночки, я люблю гоночки! + Вин Дизель, он лысая лапка.
Драконий жемчуг: Эволюция - они же Драконьи яйца, верно, бред какой-то, трейлер больше стебет, но схожу + Чоу Юн Фат и Эмми Россам, а на нее меня точно Батлерна потащит.
Адреналин 2: Высокое напряжение - первого не видела, возможно посмотрю, но напрягает куча траха на улице + Стетхэм ничего так мужчинка.
Нью-Йорк, я люблю тебя - а почему бы и нет? + О. Блум, а на него меня Сема потащит.
Коса на камень - комедия, оригинальностью не блещет, но обещает быть неплохой + Батлер, Батлер, Батлерна.
Люди Икс: Россамаха - побегу в тот же день, трейлер очень понравился, да и промо радует + Хью, мой Хью, я вновь буду таять.

Май:

Ангелы и Демоны - что я, зря книгу что ли читала? + Юан МакГрегор в роли священника и Том Хэнкс.
Ночь в музее 2 - возможно, первый фильм не айс, но если с хорошей компанией + диназаврик.
Терминатор: Да придет спаситель - это если уж совсем прижмет + ну не люблю я Бейла после Ватмена.

А потом - летняя сессия.
Это все кино потребует уймы денег + я заработаю 10% скидку в кинотеатр)

Что касаемо мазритера и всего остального - эта сессия дает неслабый стимул к творчеству. Я, например, стала рисовать портреты, да и фотошоп открыла. Тем более, что попалась интересная картинка, которая просто просила ее передалать. Как итог - молодой Азик с ребенком.

Вооот он.

@темы: Темные Начала, Азик, вопросов нет - живи сто лет, наш любимый Белгородский университет, я, Жесть, Фотошоп всемогущий

---

[Немного об "Австралии"]

Риторический вопрос: сколько патронов нужно потратить на фэнов «Сумерек», чтобы «Австралия» достойно выступила в прокате? Что же это за планета, где величественное Кинополотно (даже не фильм и не картина, нет) получает на старте жалкие двадцать миллионов?!

Баз Лурман снял, кажется, самое прекрасное кино за последние пять-десять лет. Пин-ап континент через открыточный объектив Энн Лейбовиц. Я не знаю, какие еще слова можно подобрать, чтобы описать этот завораживающий дух монумент, справедливо претендующий на звание «Унесенных ветром» XXI века. Три часа пролетают, как два, Кидман и Джекмен не позволяют оторвать от себя глаз, это, наверное, последний Большой Стиль Голливуда, учитывая кислый бокс-офис. Хочется немедленно сорваться на родину кенгуру и «Безумного Макса», чтобы пустить там корни — Лурман до того искренне признался в любви Австралии, что авторы всех отечественных «патриотиков» обязаны поступить по-самурайски.

Я не понимаю пока, как вообще можно что-то снимать, когда твой современник создает подобные эпики?

Сказано четко. Я вот просто на 3000% уверенна, что фильм потрясающий. И что обидно, бокс-офис действительно жалкий. Где справедливость? Хотя, в принципе, действительно, чего ждать, когда толпы безумных деффачек ринулось смотреть на своего "уссе-пуссика" Патинсона?

@темы: Хью Джекман, Николь Кидман, Австралия, записки киноманки, манускрипт имени меня

---

[На ночь глядя]

ЗЗЫ

Это можно закончить как книгой, так и оригинальной концовкой. Я даже не знаю.


Да-да, вот тебе и драматичный стеб) Мазритер захватил мой мозг)

Плод ночной, воспаленной эконом теорией фантазии

Он встал, и встал его деймон, гордый, красивый, хищный. Лира сидела не шелохнувшись. Отец пугал ее, она им бесконечно восхищалась и думала, что он сумасшедший. Но ей ли об этом судить?
- Отправляйся спать, - сказал он. – Торольд тебя проводит.
- Вы забыли алетиометр, - сказал она.
- Ах да. Но он мне больше не нужен. Тем более, без книг все равно не смог бы им пользоваться. Знаешь, по-моему, Магистр Иордана дал его тебе. Он, в самом деле, просил отдать его мне?
- Ну да! – сказала она. Но потом задумалась и сообразила, что Магистр, действительно, не просил об этом; она сама так решила – иначе, зачем же ей дали? – Не знаю. Я подумала…
- В общем, он мне не нужен. Он твой, Лира.
- Но…
- Спокойной ночи, детка.
Растерянная, не в силах вымолвить ни слова, хотя в голове роилось множество вопросов, она взяла алетиометр и завернула его в черный бархат. Потом отец сел у камина, а она вышла из комнаты.

- Садитесь здесь, - перекрывая шум мотора, крикнула женщина с золотой обезьяной на плече. Пилот дирижабля, прижимая одной рукой к уху наушники, кивнул. Потом повернулся, и что-то сказал напарнику. Тот махнул рукой и потянулся к переключателям. С оглушительным гулом, летательный аппарат пошел на снижение. В полу метре от покрытой снегом и вечной мерзлотой земли дирижабль завис.
- Нам отправится с вами? – уже у самого люка, ее нагнал офицер.
- Нет необходимости, - небрежно кинула миссис Колтер, пытаясь хоть что-то увидеть за пеленой снега в открывшемся проеме.
- Через сколько времени вы вернетесь? – не отставал тот.
- Я свяжусь с вами, - она приняла протянутую ей с земли руку солдата и легко спрыгнула вниз. Ноги по щиколотку провалились в снег. В лице ей тут же ударил холодный ветер. Мариса накинула на голову отороченный мехом капюшон и прикрыло лицо шарфом до носа.. Обезьяна соскочила с ее плеча и побежала впереди. Сделав несколько шагов, женщина оглянулась. Дирижабль взмывал высь, стираемый потоками снега.
Пройдет несколько часов, прежде чем они свяжутся с начальством и узнают, что она не должна была оказаться здесь, рядом с местом заключения лорда Азриэла. Но, возможно, к тому времени, ее здесь и не будет.

Торольд неспешно попивал крепкий горячий чай, сидя на кухне, когда в дверь постучали. Сначала дворецкому подумалось, что ему померещилось. Ну, разве кто-то еще мог прийти? Да и не многовато ли визитов для столь пустынного места в одну ночь?
Но стук повторился, и теперь казался куда более настойчивым. Опасаясь, как бы незваный гость не разбудил детей, Торольд оставил свой недопитый чай остывать на столе и быстрым шагом направился к двери.
- Иду, иду, - проговорил он, словно человек за дверью смог бы его услышать при таком снегопаде. Дворецкий повернул ключ в замке и открыл дверь.
Эта ночь была богата на сюрпризы. За дверью стояла женщина, одетая в шикарную песцовую шубу. Та часть лица, что не скрывал капюшон и шарф, была невероятно бледной, глаза лихорадочно блестели, а незащищенная перчаткой рука судорожно сжималась от холода или волнения. Золотая обезьяна льнула к ноге гостьи.
Торольда охватило странное ощущение де-жавю. Двенадцать лет назад он открыл дверь в другом доме и увидел точно такую же, лишь немного моложе, Марису Колтер, которая пришла сообщить его хозяину, что ждет от него ребенка.

На секунду Марису охватила нерешительность: что-то во взгляде Торольда ее насторожило. Казалось, он не совсем верил в происходящее; она даже могла сказать, что выглядел мужчина весьма удивленным. И дело было даже не в ее внезапном визите, а в нечто совершенно ином. В том, что и она сейчас смутно ощущала.
Впрочем, женщина быстро совладала с собой. По крайней мере, быстрее, чем дворецкий.
- Я могу войти? – любезно поинтересовалась она. Все-таки температура воздуха здесь была далека от Лондонской, и долгое пребывание на холодном ветру могла в дальнейшем плохо отразиться на ее здоровье. – Или лорд Азриэл приказал меня к нему не пускать? – с некоторым холодком в голосе спросила Мариса, видя замешательство Торольда. Да, по-видимому этот мороз сказывался и на ее характере.
- Проходите, миссис Колтер, - словно спохватившись, Торольд отошел в сторону. Его деймон, наклонив голову, странным взглядом смотрел на золотую обезьяну, быстро перескочившую через порог.
Мариса последовала за ним. Дверь за ней закрылась.
- Позвольте ваше пальто, - услужливо предложил дворецкий.
Женщина заметила, что он, как и его деймон, внимательно следят за каждым ее движением. Впрочем, ей казалось, что она догадывается о причинах такого поведения. Разумеется, Торольд просто не мог не помнить, как она поступила с Азриэлом и с их ребенком – ведь он видел все развитие ее с лордом романа.
Тем не менее, Мариса горделиво приподняла подбородок. Она не собиралась страдать угрызениями совести по поводу событий давно минувших дней. Ее не волнует, что этот слуга думает о ней. Она пришла сюда по заданию Магистериума, и ей все равно, как на нее отреагирует тот же Азриэл.
- Может быть, вы хотите выпить горячего чая или принять ванну с дороги? – спросил Торольд, когда ее пальто висело на вешалке, а сама она, потирая ладони, осматривалась по сторонам. Мариса заметила и детскую шубу, висящую на стуле неподалеку. Лира где-то здесь, в этом женщина была уверена. В прочем, сейчас не стоит волновать ребенка: девочка наверняка спит.
Обезьяна неожиданно легко дернула ее за воротник блузы. Мариса поняла, что дворецкий ждет от нее ответа.
- Не стоит. Мне нужно увидеть лорда Азриэла, - спокойным голос произнесла она. – Как можно скорее.
- Да, миссис Колтер. Следуйте за мной.
Он повел ее вверх по лестнице. Пока они шли, Мариса успела как следует согреться и теперь с интересом разглядывала вынужденное жилище лорда. Если бы она не знала настоящего положения дел, ей бы и в голову не пришло назвать это место тюрьмой. Казалось, это был настоящий особняк преуспевающего человека.
Обстановка здесь напомнила мужественную красоту Иордан Колледжа – Азриэл остался верен своему вкусу.
Наконец Торольд остановился перед полированной дверью из красного дуба. Он несколько раз негромко постучался, прежде чем войти.
- К вам гостья, мой лорд, - слегка склонив голову, произнес дворецкий.
Мариса, стоявшая позади, из-за его фигуры в дверном проеме, Азриэла не видела. Вероятно, лорд сидел в кресле перед камином. Но от зорких глаз золотой обезьяны не ускользнул пятнистый хвост его деймона.
- Пусть войдет, - раздался хриплый голос.
Торольд посторонился, открывая ей дорогу. Глубоко вздохнув, Мариса перешагнула через порог. Она оказалась в просторной комнате с широкими окнами, откуда открывался вид на замерзшее море. Гарная лампа была слегка приглушена, а потому здесь царил мягкий полумрак.
Лорд действительно сидел в глубоком кожаном кресле перед потрескивающим камином. Ей был виден лишь его затылок и рука, держащая бокал с янтарной жидкостью. Наверняка, токай.
Впрочем, это было последнее, что она увидела, прежде чем попала в ловушку пронзительных голубых глаз.
- Ну, здравствуй, Мариса, - невозмутимо произнес Азриэл, поднявшись с кресла.
- Здравствуй, - откликнулась она, не узнавая своего голоса. Сейчас он стоял перед ней в полный рост, живое воплощение мужественности и отваги; такой же внушительный и притягательный, как и при их первой встречи.
Господи, и почему она всегда чувствовала такую слабость в его присутствии? Женщина сжала зубы. Надо взять себя в руки!
- Чем обязан столь неожиданному визиту? – Он, словно не замечая ее замешательства, оставил свой бокал на каминной полке.
Все, что заставило Марису говорить, была легкая насмешка, на секунду промелькнувшая в его взгляде. Такого она потерпеть не могла.
- Вероятно, ты уже знаешь, что вчера тебе был вынесен смертный приговор, - резким голосом сказала она.
Азриэл действительно не выглядел удивленным.
- Как я заметил, Магистериум любит всякого рода показательные представления.
Мариса никак не отреагировала на его замечание.
- Это решение суда.
И она протянула ему сложенный вчетверо лист плотной бумаги, скрепленный печатной эмблемой Церкви. Усмехнувшись, он взял этот документ. На какое-то мгновение их пальцы соприкоснулись, но прежде чем Мариса смогла осознать этот факт, лорд убрал руку.
- И тебя одну – без солдат и священника - направили сюда, чтобы просто передать мне их решение? – просмотрев приговор, он взглянул ей в лицо. На этот раз – ни капли насмешки в его глазах, лорд был предельно серьезен.
Такой непредсказуемый. Сейчас именно насмешки Мариса от него и ждала.
- Да, - наверное, чересчур быстро ответила она. Обезьяна сжала ее плечо.
Азриэл словно о чем-то раздумывал. Мариса напряженно следила за ним. Ей – привыкшей, что все вокруг играют по ее собственным правилам, - казалось, что мужчина собирается нарушить эту традицию. Если не сказать, что он уже ее нарушил, задав такой тон разговора, который был выгоден ему.
- Не хочешь ли выпить? – неожиданно предложил он, вырвав ее из плена собственных мыслей.
- Не отказалась бы, - довольно сдержанно откликнулась Мариса.
Лорд быстро наполнил свободный бокал, что стоял на каминной полке рядом с оставленным им, золотым напитком. На секунду, у нее создалось ощущения, что он ждал кого-то, и все было приготовлено заранее.
Тем временем, он протянул ей наполненный на четверть токаем бокал. Лист с приговором остался лежать на каминной полке.
- Выпьем за эту случайную встречу, - предложил Азриэл.
Случайную? О, нет, мой лорд, она не была случайной, и ты это прекрасно знаешь.
Все же она ничего не сказала; звон бокалов отменил эти ненужные слова.
Мариса прикрыла глаза, делая небольшой глоток. Было в этом мягком вкусе что-то знакомое, как будто янтарный напиток таил в себе дорогие ей воспоминания.
Янтарный напиток, янтарные глаза хищника.
Впрочем, токай всегда ассоциировался у нее только с этим мужчиной.
Она медленно открыла глаза, почти физически ощущая его взгляд.
Азриэл стоял каком-то полуметре от нее. Спокойный, но сосредоточенный.
Его глаза, столь разительно отличающиеся от любимого им напитка и скорее ассоциировавшиеся со льдом, что сковал все вокруг, в этот миг отражали его мысли.
И Мариса успела их прочесть, прежде чем Азриэл закрыл свою душу.
- Еще токая? – хрипло спросил он.
О да, это было бы весьма кстати – в горле все пересохло от увиденного ею.
Лорд протянул руку, чтобы забрать у нее пустой бокал, - и вновь случайное прикосновение.
Опять случайное? Азриэл был не из тех, кто мог что-нибудь совершить случайно. Все было продуманно им заранее, даже за доли секунд до действия. И делал он все с таким изяществом и непринужденностью, что многим это действительно казалось случайным.
Но не ей.
Женщина сжала бокал сильнее, чем следовало. Она услышала легкий хруст, как будто разбилась подтаявшая сосулька. Или треснул лед.
Лед их отношений.
- Ох, - Мариса резко втянула воздух, разжав пальцы. Осколки стекла в капельках ее крови беззвучно упали на мягкий ковер. Сама она с какой-то отрешенностью рассматривала свою порезанную ладонь. Сердце учащенно билось в груди.
- Позволь, - услышала она его голос, за секунду до того, как лорд осторожно обернул ее поврежденную руку чистым платком.
Его пальцы сплелись на ее запястье. Он безмолвно забрал последний путь к отступлению. Не спрашивая разрешения, не колеблясь.
Мариса подняла на него лихорадочно блестящие глаза.
И снова его взгляд. Решительный.
Она знала, что сейчас будет.
- Не делай этого, Азриэл, - прошептала женщина. Обезьяна уже не сидела на ее плече, она несмело протягивала лапу к склонившему голову барсу.
И теперь за секунду от своей же пропасти, Мариса вспомнила его слова.
«Порой я бываю безрассуден в своих желаниях. Но это не лишает меня шансов на победу».
Это было последнее, о чем она успела подумать, прежде чем вновь почувствовала столь любимый вкус его поцелуя. Мягкий, словно глоток токая.
И в тоже время, настойчивый и властный.
Свободной рукой Азриэл притянул ее к себе за талию; она обхватила его шею.
Золотая обезьяна блаженно откинулась на спину, позволяя белоснежному хищнику сжать ее тело когтями. Это приносило скорее удовольствие, нежели боль.
На секунду Мариса отстранилась от лорда.
- Это сон? – со смехом произнесла она.
- Именно так мы потом это и назовем, - мужчина улыбнулся ей. – Сейчас же для приятных сновидений у меня есть весьма подходящая кровать.
Она рассмеялась, слегка откинув голову назад. Азриэл не изменял себе ни в чем.
- Готова убедиться в справедливости моих слов?
- Даже несколько раз за ночь, мой лорд.

Продолжение следует... и доработка тоже)

@темы: Темные Начала, Азик, Тетя Жесть, манускрипт имени меня, фикрайтерство

---

[Фифик-флафф, Почувствуй себя отцом ]

Название: Почувствуй себя отцом
Автор: Я, Алинка914
Жанр: флафф в миксе с легким стебом и романтикой
Рейтинг: PG
Пейринг: фра Павел\Лира, джен(жесть, не правда ли?), лорд Азриэд\Мариса Колтер
Краткое содержание: фра Павел находит в себе странные способности, к тому же, ему предоставляется шанс испытать их.
Предупреждение: полнейший флафф.
От автора: Павлолюбка Настя, с Наступающим)

Жесть, жесть, жесть

- Что ж, а теперь расшифруй этот знак, - брат Павел указал на символ с дельфином и положил перед девочкой книгу. Лира подняла на него глаза.
- А может хватит? – неуверенно протянула она, подвигая увесистый том к себе поближе. Но Рашек был непреклонен.
- Нет-нет-нет, - категорично сказал он, сложив руки на груди, и сурово посмотрел на ученицу. Однако вряд ли этот взгляд мог хоть как-то подействовать на девочку: она всю жизнь провела с лордом Азриэлом и учеными в Иордан Колледже, а потому на серьезные и строгие взгляды у нее выработался иммунитет. Так что она тоже сложила руки на груди и упрямо посмотрела на учителя.
- Я больше не хочу, - слегка надув губки, заявила Лира. Пан, золотая куница, с независимым видом уселся ей на плечо.
- Но ты же знаешь, что время занятия еще не закончилось! – Павел был возмущен. Он кинул быстрый взгляд на часы. – У нас еще полтора часа.
- Я умру за эти полтора часа. Тем более, сейчас такая жара, что я все равно не могу сосредоточиться.
И это было правдой. Казалась природа, словно извиняясь перед людьми за холодную зиму, задала такое знойное лето, что просто мама не горюй, папа не грусти.
Кстати о которых. Лорд Азриэл и Мариса-в-прошлом-Колтер-ныне-леди-Белаква полчаса назад как уехали в город. Перед отъездом, мать заглянула в комнату, удостовериться, что дочь не выкинула очередной номер с преподавателем. По крайней мере, предыдущий алетиометрист не выдержал и, снимая с себя полномочия учителя, заявил расстроенной Марисе следующее:
- Видите ли, если бы эта девочка была не предрасположена к постижению тайн алетиометра, я бы направил все усилия, что просто вбить в нее необходимые знания. Но нет, Лира исключительно одаренный ребенок: в ее домашних заданиях я не обнаружил ни единой ошибки, однако не трудно заметить, что наши занятия представляются ей утомительными. Все это время она скучает, смотрит в окно. Ей больше нравится лазать по деревьям или по крышам, нежели изучать прибор. Не стану скрывать от вас, что она много раз сбегала с занятий – просто закрывала меня в комнате изнутри, забирала ключ и убегала в окно.
Учитывая, что комната Лиры находилась на третьем этаже, отказ преподавателя был весьма обоснованным. И мнения своего он не поменял, даже когда Мариса предложила поговорить с дочкой. Женщине не помогла даже ее убедительность. В тот же вечер на учителя напали неизвестные в переулке и отобрали алетиометр, а Мариса все же провела с Лирой час за закрытыми дверями. Девочка стоически вынесла все упреки в свой адрес и за все время разговора не проронила ни слова, делая невинное лицо. Впрочем, мать не стала сильно на нее давить, так что можно сказать, что Лира отделалась малой кровью. Куда хуже было бы выслушать все от отца, который заимел нехорошую привычку касаться ремня, когда речь заходила о наказании. И хотя угрозы он свои не исполнял – Мариса была категорически против таких методов, в чем постоянно убеждала его по ночам, - все же Лире было немного страшно.
Но сейчас родители в городе, причем пробудут там как минимум часа два, а потому можно спокойно начинать капризничать, ничего не опасаясь. Пусть это и было несколько несправедливо по отношению к фра Павлу, который стал следующим ее преподавателем. Его назначение было весьма странным, загадочным и, как краем уха удалось услышать Лире, в ход было пущено немало свечей и крема. Что это означало, девочка не знала, пусть и догадывалась.
Одно было известно: фра Павел в свое время работал вместе с Марисой в Магистериуме. Отношения их были не ахти какие, но Лиру это не удивляло: как однажды намекнул ей лорд Азриэл, ее мать обычно вытирала о несчастного ноги. Сам лорд вероятно тоже приложил руку к принятию Павла к ним в качестве учителя – алетиометрист всегда старался избежать присутствия мужчины, особенно если тот оказывался за спиной.
Что касается самой Лиры, то Павел ей нравился. По крайней мере, куда больше, чем предыдущий преподаватель. То был нудный, гнусавый дядька, причем вредный и правильный до зубной боли. К тому же, его деймон, выхухоль Загугли, ужасно раздражал Пана.
Но Рашек был абсолютной противоположностью предшественнику: спокойный, терпеливый, с приятным низким голосом. И у него был большой нос, прямо-таки неприлично большой. Впрочем, именно за этот нос он Лире и нравился. Мужчина даже не догадывался, что напоминает девочке трофейную игрушку, честно захваченную в сражении на Глинках – плюшевого медвежонка с одним глазом. Правда, в один из неудачных дней, Лира оторвала игрушке все лапы, но все же сходство было поразительным.
И вот Рашек сидит напротив нее, кусает губы и постукивает пальцами по поверхности стола. Она знает, что он волнуется. Обычно, алетиометрист так себя вел, когда видел перед собой Марису. Сейчас же просто молчит.
- Давайте сходим на пляж, - неожиданно сказала Лира. Это мысль возникла у нее в тот же момент, как она посмотрела в окно. – Тут недалеко, я знаю.
Павел подозрительно посмотрел на нее, словно пытаясь понять, не шутит ли она.
С одной стороны, он прекрасно знал, что девочка больше заниматься не будет, как бы он ее не уговаривал. Так уже было несколько раз, при чем все решалось довольно просто: приходилось звать Марису. Когда рядом с ней сидела мать, капризы обычно прекращались. Но вот беда: в такие моменты уже Павел не мог спокойной работать. Бывшая миссис Колтер то и дело усмехалась, глядя на него, словно вспоминая один известный инцидент. Однако сейчас ее здесь нет, равно как и лорда, а значит, воздействовать на девочку никто не может. Даже угроза рассказать о ее поведении родителям была пустой – он прекрасно знал, что и Азриэл, и Мариса не станут ее за это наказывать.
С другой стороны, предложение Лиры было абсолютно безумным. Пляж. Да это и представить страшно. Пляж - это всегда полуголые тела, а Павел полуголым при людях быть не может. Он, как никак, священник, пусть помыслы его не всегда чисты и невинны. Но раздеваться перед ребенком – хуже представить ничего нельзя.
Можно, - подала голос Кончита, - представь, что в свое время могла сделать тебе Мариса.
Что правда, то правда.
Как видно, дочь от матери недалеко ушла.
- Я не думаю, что это хорошая идея, - наконец произнес Павел. Лира, которая все это время выжидательно смотрела на него, выглядела разочарованной.
- Если не пойдете, я маме скажу, что вы за мои ошибки меня бьете, - внезапно тихим голосом сказала она. Расчет ее оказался верным: Павел внезапно побледнел, а его деймон упал на стол лапками вверх от нервного срыва.
- Но это же неправда, - в один миг севшим голосом, прохрипел Рашек. Дрожащей рукой он взял стакан с водой и сделал небольшой глоток.
- А кому мама больше поверить: мне или вам? – прищурившись, хитро поинтересовалась Лира. В этот момент она была до жути похожа на Марису, отчего алетиометристу стало вдвойне нехорошо. – Тем более, у меня всегда куча синяков и ссадин.
Это был шантаж. Расчетливый. Стопроцентный шантаж. Это девочка решила добиваться своего, при чем любым путем. Ее план идеален – страшно представить, что с ним сделает Мариса, заяви ей о подобном дочь.
Павел судорожно сглотнул. Одними свечами тут не отделаешься.
- Лира, детка, ну зачем ты станешь создавать такие проблемы? – стараясь быть спокойным, задал вопрос Рашек. Кончита слабо дернула лапками. – Давай оставшиеся полтора часа ты просто посидишь здесь.
- Ну нет, так не пойдет. Чтобы я в такую жару сидела дома? Вот еще! – Она горделиво вскинула голову.
- А если ты пойдешь погуляешь, пока я здесь посижу? – с надеждой предложил Павел.
- Тоже не годится. Мне одной на пляже скучно, да и вообще, - неопределенно закончила Лира.
- Но, Лира, я не могу идти на пляж. Там много людей, а священнослужитель не может щеголять перед всеми в одних - прости, Гор, - плавках.
- А вы собрались плавать? Я-то думала на бережке посидите, Тогда…- Девочка задумалась, а Павел сидел и, скрестив пальцы, только и делал, что читал про себя все молитвы, которые знал. – Тогда пойдете плавать со мной. А что касается людей – там их и нет. Этот кусочек пляжа недоступен ниоткуда, кроме как со стороны нашего участка. Мы часто туда семьей ходим – вот увидите, там здорово.
Павел поверил ей на слово – он бы поверил сейчас во что угодно, вплоть до зеленных человечков и снежных людей; даже в то, что их бывший Президент на самом деле переодетый вампир-оборотень женского пола, лишь бы не видеть этого чертового кусочка пляжа, принадлежащего лорду Белаква. Вечно Азриэл влезает со своим чувством прекрасного.
Ха! Да ведь яснее ясного, для чего этот потаенный уголок ему нужен: наверняка он с Марисой часто посещает пляж по ночам.
Сентиментальный романтик. Кто бы мог подумать! Вот сказали бы ему – не поверил. Но в свое время он сам видел, как лорд на руках принес Марису в комнату и, бережно уложив ее на кровать, быстро зажег свечи, после чего, встав перед кроватью на колени, стал чувственно целовать женщине ноги, поднимаясь все выше. Чем закончилась эта прелесть, Павлу так и не удалось узнать: от переизбытка чувств он навернулся с дерева, что росло под окном их спальни.
Все тогда вышло просто превосходно – охрана привела его к чете Белаква, сказав, что нашли неизвестного мужчину в кустах под деревом с расстегнутыми штанами. Блеск! За все это время, Павел не мог и глаз поднять, боясь встретиться взглядом с Марисой или Азриэлом. Если честно, тогда он думал, что ему конец и уже мысленно представлял, как будет выглядеть место его захоронения.
Но, на его счастье – или несчастье, это как посмотреть, - Мариса была в весьма неплохом расположении духа, не смотря на прерванный вечер, и сказала ему, что именно он станет новым преподавателем Лиры по обращению с алетиометром.
Только этим Рашек тогда и отделался, если не считать того разговора с родителями девочки перед их первым занятием. Он усвоил главное и самое важное правило: если с Лирой что-то произойдет, то ему лучше сразу заказывать себе сорокоуст на отпевание.
Нужно ли говорить, что при первой встрече с ребенком, Павел чувствовал себя не совсем хорошо. Однако все прошло относительно нормально. Девочка была способной, умной, пусть и несколько непоседливой. Впрочем, это свойственно всем детям ее возраста.
Да, она Павлу нравилась. Лира действительно была чудесным ребенком – о таком мечтают все родители. Ну, конечно, и у нее были свои недостатки, однако, в общем – прекрасная девочка. В ней гармонично отражались все черты отца и матери – хорошие и не очень. Рашек порой размышлял, чьего же в ней больше, и приходил к выводу, что Лира скорее похожа на Марису – как внешне, так и внутренне. Это должно было вызывать опасения, но на самом деле характер ребенка был подправлен генам Азриэла, поэтому в целом все вышло просто на пять баллов.
Что касается отношений между ними, то Павел с Лирой общались на равных. Хотя порой мужчине казалось, что с его стороны есть доля заботы, внимания и, можно даже сказать, нежности к этому ребенку. И дело тут было не в строгом наказе Марисы.
У него самого не было детей, а потому, вероятно, он (в чем стеснялся признаться даже сам себе) отдавал нерастраченные отцовские чувства этой девочке. Порой Лира вела себя некрасиво по отношению к нему, но Рашек смотрел на это сквозь пальцы – он знал, что она просто балуется. И, ставя себя на место отца, понимал, что вряд ли в нем хватит сил пресечь подобное поведение. Ну не возможно быть подчеркнуто строгим, когда это чудо смотрит на тебя большими честно-невинными глазами! Обычно, они с этого вместе смеялись.
А что касается ее предложения… Поразмыслив, Павел пришел к выводу, что девочку тоже следует понять – все дети летом гуляют и занимаются своими любимыми делами, а ей приходится сидеть в такую жару дома.
Что ж, мысленно сказал себе алетиометрист, порой стоит потакать детским прихотям. Быть может, ему и раздеваться не придется.
- Ну, хорошо. Будем считать, что ты меня уговорила.

Интересно, со стороны это выглядело так же по-дурацки, как он себя сейчас чувствовал? Им пришлось спускаться вниз по крутому склону: Лира, разумеется, двигалась куда более проворнее, чем он. Сам Рашек предполагал, что выглядел как каракатица. Да еще эти шлепки на ногах.
Услышав его решение – в котором она и не сомневалась, - девочка тут же вытащила из прикроватного ящика пару полотенец и мужские шлепанцы, которые торжественно вручила Павлу. Стало ясно, что она продумала все заранее. Вероятно, как только узнала, что родители собираются отлучиться на пару часов.
Павел начал было отнекиваться, но тут Лира была непреклонна, резонно заметив, что в сапогах в такую жару на пляже делать нечего. Правда, от широкой легкой рубашки Азриэла Рашек скромно отказался.
И вот теперь он стоит на том самом пресловутом пляже, осматриваясь вокруг. Лира не преувеличивала – здесь было чудесно.
Стоит отдать должное Азриэлу – чувство прекрасного наконец-то стало у него адекватным, да и дураком Павел его больше не считал. Хотя бы потому, что только исключительно умный человек мог удержать рядом с собой такую женщину, как Мариса, да еще и завести с ней настолько чудесного ребенка.
Да, есть чему позавидовать.
Впрочем, сейчас не об этом.
Время уже было ближе к вечеру, и солнце склонялось к горизонту все ниже и ниже, заливая светом водную гладь. Все, как в сказке. При чем, все – сплошная романтика.
От таких идеалистических мыслей, его оторвал голос Лиры:
- Фра Павел, вы собираетесь плавать?
Плавать? О мой Гор, он совсем забыл, что ему надо будет раздеваться.
Но ведь не может он разочаровать ребенка! Тем более, она тут может еще чего-нибудь выкинуть. Поэтому он неуверенно кивнул и стал медленно расстегивать пуговицы на своей мантии. Это было трудно, особенно под испытывающим взглядом девочки, которая уже успела скинуть с себя всю одежду.
Не всю, тут же поправил он себя.
На Лире был надет золотой фирменный купальник – наверняка Мариса постаралась. Он вообще заметил, что женщина просто отрывалась на дочери в плане одежды и развлечений: постоянно брала с собой, водила по ресторанам, кафе, магазинам. Короче говоря, приобщала к прекрасному.
Не стоит забывать и о ведьмах: некоторые из них были довольно частыми гостьями в доме Белаква и никогда не отказывали себе в удовольствии побаловать Лиру подарками, будь то прекрасные ткани или драгоценные камни со всех уголков мира.
Это давало свои результаты – девочка всегда выглядела отлично. Природная красота – наследство от матери – плюс со вкусом подобранная одежда; Лира даже в своем молодом возрасте могла дать фору любой светской красотке.
Впрочем, Павел слегка увлекся. А тем временем, все пуговицы были расстегнуты.
Обещание есть обещание, напомнил он себе и скинул тесную мантию, в которой было невыносимо жарко.
Лира с нескрываемым интересом рассматривала его широкую грудь и крепкий торс – нормальное тело здорового мужчины. Конечно, ему далеко от телосложения лорда Азриэла. С другой стороны, ее отец был путешественником и воином, а Павел – просто алетиометристом.
Но все же, кто бы мог предположить, что мантия настолько может скрыть фигуру. Вот тебе и небольшого роста тщедушный Павел Рашек!
А его труселя? Нет, это было просто чудо – чуть выше колен, белые в крупные красные сердечки. Мило, очень мило.
Пусть не настолько оригинальны, как красные именные труселя лорда Азриэла, но тоже весьма интересные. Тихоня - алетиометрист, кто бы мог подумать… Ну-ну.
Сам Павел выглядел весьма смущенным. То ли своего вида стеснялся, то ли не привык, что его так внимательно и изучающее рассматривают особи женского пола.
И лишь когда он начал переминаться с ноги на ногу, Лира, спохватившись, поняла, что пялится на него с открытым ртом добрые минут пять.
- Может, пойдем уже? – не смотря на нее, неловко спросил Павел. Ему просто странно было видеть девочку почти раздетой. Не смотря на свой возраст и угловатость фигуры, она была очень привлекательной. Но Рашек не мог думать о ней, как о предмете сексуального обожания или желания. Нет, ни в коем случае! При всем при том, это был ребенок – о нем надо заботиться, его надо лелеять. Но секс с этой девочкой – Гор его упаси! Никогда и ни за что. Он никогда не страдал педофилизмом, хоть это и было распространенно среди священников.
Рашек даже представлять не хотел, как это вообще возможно. Он просто знал, что если бы кто-нибудь из взрослых мужчин посмел бы даже попытаться совершить это гнусное деяния, сам Павел бы убил его на месте.
Усилием воли, алетиометрист вернул себя в действительность.
Лира смотрела на него, склонив голову, словно что-то задумывая.
- Я плавать не умею, - честным голосом наконец-то сказала она.
Павел был в шоке.
- Ты привела меня сюда, а сама не умеешь плавать? – Рашек действительно просто не верил своим ушам: как дочь лорда Азриэла не умеет плавать? Или это просто очередная уловка?
- Не умею, - извиняющимся тоном пробормотала она. И добавила, чуть тише. – А у вас труселя прикольные.
Алетиометрист, казалось вот-вот грохнется в обморок. При всем при том, это был сомнительный комплимент.
- Эм, да, спасибо, - неопределенно пробормотал он.
Минуту они молчали. Внезапно Лира стала тяжело оседать на песок.
- Лира, тебе нехорошо? – Павел сделал несколько шагов вперед к девочке. В его голосе слышалось неподдельное волнение и тревога.
- Мне душно, и голова болит, - несчастным голосом ответила она. Это было просто представлением, и ей стоило огромных усилий, чтобы не захихикать от вида его труселей, развевающихся на ветру как паруса. Они при этом забавно обтягивали его фигуру.
- Ну и что мне с тобой делать? – убитым голосом поинтересовался он. По нему было видно, что мужчина сильно жалеет, что согласился идти сюда. Нет, порой стоит даже такому ребенку отказать, а то потом неловких моментов и неприятности не оберешься.
- Мне бы в воду, - кивнув в сторону реки, жалостливо сказала девочка. – Только я вряд ли сама дойду.
Лира старалась не смотреть на труселя. Это было сложно. Тем не менее ее слова звучали убедительно – еще бы, мать давала ей несколько мастер классов по этой теме. Мариса умела разводить кого угодно, даже Азриэла, при чем не отказывала в удовольствии показывать дочери, как правильно это нужно делать. Так что с отцом у Лиры проблем не было. Лорд не мог сдержать улыбки, когда дочь начинала разыгрывать комедию и драму сразу.
Но, как сказала Мариса, главное делать все правдоподобно и не переборщить.
Так что Лира посчитала не лишним для пущего эффекта закатить глаза и обхватить голову руками.
Павел с трудом сглотнул. Он был сам несколько напуган происходящим. Стоило только вспомнить, КТО был отцом этой девочки и, что еще хуже, ее матерью, как он почувствовал дрожь в ногах, а всего его пробил холодный пот.
Если с Лирой что-нибудь случиться, то он может лишиться весьма значимой части тела, о чем ему четко и ясно дала понять Мариса.
Мозг у Павла взвыл от напряжения и заработал в полную силу. Решение пришло тут же – надо занести Лиру в воду. Да вот только плавать она не умеет.
Что ж, резонно заметила Кончита, придется нести на руках.
Да только потянет ли он? Вроде девочка на вид худенькая и не должна быть особо тяжелой.
В конце концов он алетиометрист! Павел таскал с собой всю жизнь не только ценный предмет, но и тонны книг, с помощью которых разбирал символы.
Только вот теперь нужно сообщить о своем решении Лире, а это представлялось Рашеку самым сложным. Как-то ему по жизни не приходилось носить на руках особей женского пола. Да и мужского, если честно, тоже. Он ведь вел жизнь далекую от той, что проводил, например, лорд Азриэл.
Но попытаться стоило по-любому.
Павел вновь сглотнул. От этого ребенка можно ждать чего угодно. Не зря же ее родители считались абсолютными психами, пусть и в области науки.
- Лира, - осторожно начал он, присаживаясь на корточки рядом с ней.
Девочка тут же посмотрела ему в лицо.
Глаза у нее были голубыми, пронзительными и загадочными. Павел на секунду даже онемел. Невероятный взгляд. Не такой холодный, как у матери, но очень похожий по своему воздействию на окружающих.
Что-то странное промелькнула в ее глазах. Если бы здесь был Азриэл, он бы сразу понял, что это значит. Но Павел не был знатоком в этой области, а Марисе в глаза редко когда осмеливался посмотреть. Он даже и понять ничего не успел, когда Лира, подавшись вперед, неожиданно его поцеловала.
Это было странным – даже для самой девочки. Но на какой-то момент она вспомнила другой день, иное место и отважного мальчика рядом с ней. Чувства быстрее мысли: Лира просто не осознавала, что делает.
Но все было чужим, незнакомым. Она целовала не Уилла, нет. Это был Павел, просто Павел. И он был ей… ну как какой-то родственник. И нос у него большой.
Как когда-то обронила Мариса, не единожды ломанный; как добавлял Азриэл, ломанный самой Марисой.
Но это был ее учитель и, можно сказать, друг фра Павел.
Не Уилл.
Она отпрянула первой. Рашек продолжал сидеть в той же позе, что и до поцелуя.
- Тебе и, правда, голову напекло, - через силу выдавил он, когда молчание стало уж совсем неприличным.
Лира виновато улыбнулась.
- Ты не против, если я тебя…ну если мы с тобой…ну просто…ты поняла…я обещаю, все будет хорошо…в смысле тебе будет хорошо…ну так ты меня поняла? – абсолютно сбивчиво начал Павел, у которого этот чертов поцелуй крепко засел в сознании. Он проклинал себя за косноязычность, но собраться с мыслями было ужасно трудно. Еще и лицо Марисы стояло перед глазами.
- Что вы хотите сделать со мной? – не совсем понимая, о чем он говорит, спросила Лира. Или она просто делала вид, что не понимала, специально сбивая его с толку и заставляя краснеть.
- Видишь ли, тебе нужно в воду. Но ты в таком состоянии, что сама вряд ли дойдешь, - собравшись с мыслями и успокоив нервы, уже более уверенно продолжил алетиометрист. – Так что ты не против, если я… занесу тебя в воду?
- А не уроните? – с деланным сомнением произнесла девочка.
На какой-то момент в ее глазах промелькнуло торжество. Но после событий предыдущих пяти минут, Павел опасался смотреть ей в глаза, а потому ничего и заметить не мог.
Рашек просто думал о том, что следует сделать, упади этот ребенок сейчас в обморок.
Все еще не веря, что он это делает, мужчина осторожно подхватил ее и поднялся на ноги. К его счастью, девочка весела не так уж и много.
Сама Лира, казалось, была довольна сложившейся ситуацией, в отличие от алетиометриста, кто выглядел невероятно несчастным. Обхватив его за шею, она взглянула на него абсолютно по-детски наивным взглядом. Не осталось и следа от того почти магического притяжения в глазах.
Однако Павел зарекся вообще не смотреть ей в глаза.
Стоять на горячем песке было неудобно, а еще точнее сказать, ужасно. Разогретый послеполуденным солнцем, он теперь более походил на раскаленные угли.
Как только Павел, отвлекшись от своих невеселых мыслей, это почувствовал, он оказался у воды с ребенком на руках быстрее, чем бегал от Президента с его добрыми делами.
Однако солнечные лучи не особо сказались на температуре воды: она была прохладной, а по сравнению с окружающей духотой, просто ледяной, а потому вначале обжигала ноги. Павел не мог сказать, что было хуже - вода или песок, - однако понимал, что скоро ему придется зайти сюда как минимум по пояс.
Как бы чего себе не застудить, - с беспокойством подумал он. С другой стороны, этой части тела он может лишиться, если Лира сейчас потеряет сознание.
Павел предпочел Марису воде. Медленно, прощупывая ногами дно, он заходил в реку. Лира затихла у него на руках.
Внезапно она спросила:
- Павел, а у вас дети есть?
От неожиданности, тот едва не уронил ее.
- Нет, - скомкано пробормотал он. Со стороны вообще могло показаться, что он кашлянул.
- А вы хотели иметь детей? - продолжала невинно интересоваться Лира.
- С чем связанно такое количество вопросов? - как можно суровее, как на их уроках, попытался спросить Павел. Нет, эта девочка бывает просто убийственна.
- Ну, вы так держите меня. Как папа, - на этот раз смутилась Лира.
Что? Азриэл? Азриэл носит Лиру на руках? От этой картины, Павел уже второй раз чуть не разжал руки. И только терпение алетиометриста не позволило ему это сделать.
Мда, девочка не догадывалась, сколько раз была на грани того, чтобы упасть в воду.
? Гор мой! Ладно, Марису, но Лиру! Не в том дело, что дочь хуже, просто любовь к женщине лорд наверняка доказывает по несколько раз на дню. А ребенок… Что ж, Азриэл всегда старался вести себя с ней строго.
Но Павел не смог удержаться, чтобы не задать интересующий его вопрос.
- Ммм, а лорд Азриэл носит тебя на руках? - как бы между прочим, спросил он.
Лира, прикусив губу, стала быстро соображать. Она с отцом играла в разные игры, однако в последнее время предпочитали всему войнушки. Каждый раз, когда это происходило, на порядке в комнате можно было легко ставить крест – все было вверх дном. Это заканчивалось тем, что смеющийся Азриэл садил ее себе на плечи и передавал в руки матери, которая потом убивала несколько часов, чтобы привести дочь в нормальный вид. Сам лорд не любил об этом говорить и всегда делал вид, что ничего и не было. Поэтому вряд ли он хотел бы, чтобы об их забавах узнал кто-то еще.
- Нет, - честно сказала девочка наконец. - Вы первый.
От их слов у Павла что-то заныло в груди.
Неожиданно Лира взвизгнула. Мужчина от неожиданности подпрыгнул и едва не упал. Прошло пару секунд, пока он осознал, что он зашел в реку настолько, что вода касалась ног девочки.
И вдруг, безо всякого предупрежденья, эта негодница начала бить ногами по воде, обрызгивая их с ног до головы, и при этом пронзительно визжала.
Павел сначала открыл рот, чувствуя как по кожи побежали мурашки; потом сориентировался и стал делать вид, что вот-вот бросит Лиру в воду.
Павел с Лирой настолько увлеклись этим занятием, что ничего вокруг не замечали. Даже тех, кто, притаившись в тени деревьев, внимательно наблюдал за происходящим.

Поездка в город заняла куда меньше времени, чем она предполагала.
Новую коллекцию одежды еще не привезли, о чем ей поспешил сообщить консультант. Надо сказать, это немало расстроило Марису, которая надеялась обновить гардероб, при чем не только свой, но и Лирин.
Зато Азриэл, казалось, был безмерно счастлив. Ну не любил он походы по магазинам, и все тут. Но чего не сделаешь ради Марисы? Особенно, когда она прижимается к тебе всем телом, смотря на тебя честными невинными глазами, а ее пальцы словно невзначай проходятся по ремню.
Впрочем, леди Белаква знала куда более простые способы успокоить себя и любимого. Поэтому каждый раз, когда они были в городе, она брала его с собой в магазин нижнего белья. И ей хорошо, и Азриэлу приятно (лорд был страшным любителем различных труселей).
В общем, настроение Марисы было весьма радужным, тем более что лорд намекнул об особых планах на вечер.
Поэтому по приезду домой, они, оставив все сумки с покупками в прихожей, направились на свой любимый пляж, прихватив с собой только прохладительные напитки и большие полотенца.
Все обещало быть весьма романтичным и горячим.
Весь их путь Азриэл был невероятно милым, шутил, дурачился как мальчишка; она все время улыбалась. Когда они уже подошли к спуску, он на какое-то время остановился, обратив ее внимание на вид, открывающийся под ними. Мариса обняла его за шею сзади и со все той же улыбкой оставила несколько поцелуев на коже, когда он внезапно подхватил ее под колени, и женщина оказалась у него на спине. Золотая обезьяна, решившая не отставать от хозяйки, взобралась на снежного барса.
Чтобы пощекотать ей нервы, этот крутой спуск Азриэл прошел на высоких скоростях.
И вот они уже почти внизу, сейчас он должен был, как обещал, прыгнуть вместе с ней в воду. Потом начались бы их любимые заплывы на скорость, которые обычно заканчивались страстными поцелуями на и под водой. А завершением мог стать эротичный массаж на песке и жаркая ночь, залитая прохладительными напитками.
Но, как видимо, это было не осуществимо. Их любимое место уже было занято. И кем!
Мариса ясно различала спину Рашека, присевшего на корточки рядом с Лирой. И тут внезапно девочка поцеловала своего учителя. Хотя… разве это поцелуй? Просто прикоснулась губами к его губам.
- Что за нах…, - начал было Азриэл, опуская Марису на песок. Женщина поняла, что сейчас начнутся разборки, и Павел вряд ли останется живым. Поэтому она придержала Азриэла за плечо.
- Не мешай им, Азриэл, - странным голосом сказала Мариса. Сама же она была на удивление спокойной.
Казалось, лорд был сильно удивлен.
- Ты предлагаешь мне стоять и смотреть, как этот Рашек изнасилует нашу дочь? – возмущенно произнес мужчина, посмотрев на Марису.
- Ничего не будет, поверь моему опыту, - она обняла его торс, чтобы он точно не пошел разбираться с алетиометристом.
Они молча наблюдали, как, легко подняв девочку на руки, Павел вошел с ней в воду.
- А на это ты что мне скажешь? – напряженно следя за ними, спросил Азриэл.
- Это то, что называется отношением брата и сестры, - Мариса безмятежно поглаживала пальцами его пресс. – Пойми, Азриэл, мы можем отдать ей всю свою любовь, но она все равно останется несчастной. Ей не хватает того мальчика, Уилла, и пустоту в сердце ей ничем не заполнить. А Павел… он ей как брат. Старший брат. И если это помогает ей отвлечься от невеселых мыслей, то я согласна держать его в качестве преподавателя столько, сколько потребуется.
- Только не предлагай мне его усыновить, я все равно этого не сделаю, - усмехнулся лорд, повернувшись к ней всем телом и заключая ее в кольцо объятий.
- Даже если бы я использовала на тебе все способы убеждений, на какие только способна? – хитро прищурилась Мариса. Золотая обезьяна почесала барса за ушами.
- Все равно, я был бы категорически против.
Некоторая время они молчали, прежде чем мужчина вновь заговорил.
- А что насчет дочери?
- Хочешь, чтобы я удочерила Руту или Серафиму? И не надейся, - женщина игриво провела ногтями по его груди.
Но Азриэл слегка отстранился от нее.
- Я говорю о ребенке. О нашем с тобой ребенке. Еще одном, - абсолютно серьезно сказал он.
Мариса словно не верила своим ушам.
- Ты этого хочешь? – едва выговорила она. – Вставать ночью от детских криков, менять пеленки, учить ходить, играть в детские игры?
- Я не прочь испытать радость отцовства снова, только если ты вновь не оставишь меня одного.
- Оставить тебя и отдать на растерзания всем тем ведьмам? Ни за что, - Мариса улыбнулась. – И кого ты хочешь на этот раз, дорогой. Мальчика или девочку?
- А кого ты готова мне подарить? – Он поцеловал ее волосы.
- Обоих, - Мариса прижалась щекой к его груди и глубоко вздохнула. – Лира будет рада. Она как-то говорила мне, что не против иметь сестренку или братика.
- И в таком случае, мы сможем избавиться от Рашека?
- Ну, я бы оставила его в качестве няньки. – Услышав, как Азриэл хмыкнул, она добавила, - поверь мне, он справится со своими задачами. Уж я-то отлично разбираюсь в людях.
Лорд странно кашлянул. Марисе послышалось имя «Бореал».
- Бореал был особым фруктом. Он хотел, да не мог.
- Ну, конечно, - пробормотал Азриэл.
- Сколько добрых дел мне еще нужно совершить, чтобы ты наконец мне поверил?
- Даже не знаю, - протянул лорд, явно довольным таким вопросом. – Ночь длинная, времени на убеждение у тебя предостаточно.
- А как же дети? – лукаво поинтересовалась Мариса. – Почему бы нам сегодня не заняться пополнением семейства? Я к этому готова.
- Ты уверена?
- Абсолютно. Ну, если ты сможешь донести меня наверх до нашей кровати.
Не раздумывая, Азриэл подхватил ее на руки.
- А силы после подъема у тебя останутся? – насмешливо спросила женщина, обхватив его за шею.
- Не беспокойся, тебе будет больше, чем достаточно, - улыбнулся он ей. И внезапно посерьезнел. – А что будем делать с Рашеком и Лирой?
- О, я бы на твоем месте не стала беспокоиться. У нее отличный удар слева, да и с колена тоже ничего.
- Мариса, я же серьезно.
- Я тоже. Считай, что пока ты будешь развлекать меня, он возьмет на себя твои обязательства перед ребенком. Надо же и ему хоть когда-нибудь почувствовать себя отцом.

З.Ы. И меня потянуло во флаффный мазритер...

@темы: Пашка, Темные Начала, Лира, Азик, Тетя Жесть, манускрипт имени меня, фикрайтерство

---

[Праздничное настроение]

Вот такие обои стоят на моем рабочем столе)
Тети Жесть только и делать, что детям подарки раздавать. Уж тогда они точно весело-весело встретят Новый Год)

З.Ы. Уж не знаю, как мамке могло показаться сдалека, что она в одном лифчике) Ну это и не важно)

@темы: Тетя Жесть, записки киноманки

---

[Надежда жива]

Сейчас в Warner Bros. переваривают его сценарий продолжения "Золотого компаса" - "Чудесный нож" (серия, как видите, все еще жива), а в Weinstein Co. заняты постпроизводством фильма по его сюжету "Шанхай". - сообщает КГ

Ух, держу пальцы крестом)

@темы: Темные Начала, записки киноманки, манускрипт имени меня

---

Фифик-стеб, Жестокие игры

Название: Жестокие игры
Автор: Я, Алинка914
Жанр: драматичный стеб
Рейтинг: R
Пейринг: фра Павел\Мариса Колтер (жесть, не правда ли?)
Краткое содержание: месть - вещь опасная и непредсказуемая, особенно если ты мстишь тому, кто по жизни ведет жестокие игры.
Предупреждение: БДСМ, намеки на зоофилию и прочие гадости.
От автора: Мой Гор, будем считать это новогодним подарком Павлолюбке Электре, которая в принципе вдохновила меня на этот фик. Изначально все задумывалось как серьезное мини, но так как про Пашку в пейринге с Марисой я в принципе серьезно писать не могу, все плавно перешло во стеб. И да, прав не имею, а Дядя Пу, - который имеет - упал бы в обморок, видя как использует его персонажей мой восполенный Электрой мозг и развратное воображение)

Бред, бред, бред)

I

Он на цыпочках пробирался по коридору, прячась, словно вор, в тени дверных проемов, стараясь избежать освещенного пространства. Его туфли с металлическими набойками остались в комнате, а деймон был надежно укрыт в кармане мундира, дабы быстрыми, разрезающими воздух взмахами крыльев не создавал лишнего шума.
Сейчас время вечерней трапезы, и вероятность быть замеченным здесь крайне мала. Тем не менее, это часть здания отводилась лишь высокопоставленным кардиналам и весьма значимым людям, и если Рашека тут увидят, то ему предстоит пренеприятнейший разговор с последующим разбирательством. Потом еще и по всему Магистериуму пойдут разные толки, а в его нынешнем шатком положении это было бы очень не желательно.
Осторожность не помешает, - мысленно сказал себе Павел. Губы мужчины были плотно сжаты, глаза сощурены, весь он напряжен до предела. Ярость и гнев разливались по его телу как яд, отравляя душу.
Сегодня… сегодня его унизили, оскорбили, попросту смешали с грязью и вытерли об него ноги. Пусть эти ноги и были обуты в шикарные золотые туфли на высоком каблуке.
Не справляется с работой, нерасторопный, неумелый, - и еще целая вереница слов, начинающихся на «не-», словно стрелы острыми наконечниками врывались в его тело и сознание, разрывая изнутри. Казалось, из них можно было бы составить отдельный словарь в страниц так сто, не меньше. Или собрать целую вязанку туго набитых колчанов. Смотря с какой стороны посмотреть.
И все это было высказано на общем собрании Магистериума, в присутствии кардиналов и самого Президента, на которое он, заслуженный алетиометрист со стажем, возлагал большие надежды!
Павел чуть не взвыл от злости, еще раз перебирая в голове те несправедливые обвинения в его адрес. Это он-то с работой не справляется? Да что без него вообще этот Магистериум делал?
Сидел и гадал на кофейной гуще, - прошелестел его деймон. – Или на внутренностях.
Того и другого в Магистериуме, разумеется, хватало. Только толку от них, как от алетиометра в руках новичка.
Не ценят его здесь, ох как не ценят. Ни похвалы тебе, ни уважения. Об успешной карьере и достойном заработке он даже не заикается. И так работает за «спасибо». Приходится довольствоваться тем, что есть: почетной должностью и небольшой значимостью во всех делах.
Впрочем, что еще можно ожидать от них, когда здесь всем заправляет эта безжалостная эгоистично-красивая стерва? Все их учреждение, как казалось Павлу, находились у нее под каблуком. Под каблуком шикарных золотых туфель, что так безжалостно прошлись сегодня по его чести и достоинству.
Не в первый раз, кстати.
Обида сдавила грудь, рука еще крепче сжала рукоять взятого с ужина разделочного ножа.
Нет, он этого так просто не оставит. Он отомстит этой заносчивой высокомерной Марисе Колтер, которая поднималась вверх по карьерной лестнице, каждой ступенькой которой был тот или иной униженный ею клирик.
За двенадцать лет она дослужилась до такого уровня, до которого Павлу не снилось дойти и за пятьдесят. При чем ей даже не приходилось усердно трудиться, горбатиться за столом над книгами часами напролет, пытаясь понять верное значение символов. Нет, эта сволочь просто ходила по ресторанам и театрам, посещала все значимые мероприятия и была известна всем и каждому – ее имя всегда было у всех на слуху.
Как же, воспользовалась именем мужа и красивым личиком.
И телом, - добавил деймон Кончита.
Павел нехотя согласился. Тело у этой женщины было великолепным, - так считало большинство. Немало количество из них убедились в этом по средствам своих конечностей – в этом Рашек был уверен стопроцентно.
Возможно, он даже несколько погорячился: все эти двенадцать лет Мариса, верно, пахала ночами напролет, не вылезая из постелей очередного лорда, кардинала или еще какого-нибудь весьма значимого человека. И вряд ли эта работа доставляла ей удовольствие, за исключением особых случаев. А на особые случаи у нее имелись свои фавориты.
И если раньше лорд Азриэл, то сейчас - лорд Бореал, этот старый высокомерный интеллигент, был ее наиглавнейшим любовником. Так и вьется возле нее, как приезжает. Мариса то, Мариса это.
Ха! Да она даже на него не взглянула, не обладай он такими связями и влиянием. Бореалу же на старость лет надо потешить свое самолюбие – иметь у себя красотку. Причем в прямом и переносном смысле.
Но разве привлекательная внешность и фигура дает этой стерве право унижать неугодных ей людей?
Правда, дело тут было больше в том факте, что она – единственная женщина, причем красивая женщина, а потому внимание ей оказываемое было весьма предсказуемым. Ей шли на уступки, к ней прислушивались, ей подчинялись.
Чертова блондика.
Она абсолютно не глупа, - возразил было деймон.
Но блондика же, - меланхолично и в то же время с какой-то долей насмешки ответил ему Павел.
Стерва, сволочь, тварь – размер словаря, описывающих ее с ног до головы был соизмерим лишь со словарем сказанных ею сегодня слов.
Как же ему хотелось в тот момент ее убить.
Рашек быстро перекрестился и попытался очистить сознание от греховных мыслей.
Она ушла с ужина пораньше – он сразу это отметил для себя, ведь весь вечер кидал на нее испепеляющие взгляды. Убийственные взгляды, как ему казалось. Краем уха, Кончита уловила обрывок фразы: «Прошу….не хорошо».
Это ей-то нехорошо? А какого было ему!
Так, нужно сосредоточиться. Сердце его учащенно забилось от волнения. Он стоял прямо перед дверью в ее покои.

II

Он зря беспокоился у себя в комнате: дверь Марисы была не заперта.
Это, верно, чтобы многочисленные из ее любовников не привлекали стуком внимание окружающих.
Отлично, просто замечательно. Слегка приоткрыв ее, Павел осторожно вытащил из кармана деймона – Кончита была незаметной, а потому с легкостью должна была проверить путь.
На секунду-другую навозный жук исчез за дверью обители Колтер и тут же вернулся.
Все шло, как нельзя удачно. Эта стерва крепко спит.
А все равно было как-то не по себе.
Но надо действовать, пока все не вернулись с ужина.
Глубоко вздохнув и сильней зажав вспотевшими пальцами рукоять ножа, Павел, предварительно оглянувшись, тихо открыл дверь и бесшумно проскользнул внутрь.
В комнате было темно. Какое-то время, Рашек стоял не двигаясь, пока его глаза привыкали к темноте. Еще не хватало что-нибудь зацепить по дороге к кровати, которая, как подсказывала ему Кончита, была слева от него. Медленно, абсолютно бесшумно ступая по мягкому ковру, он, следуя указаниям своего деймона, подошел к кровати, чувствуя, как все внутри бурлит от гнева и волнения.
Алетиометрист едва не навернулся, споткнувшись о пресловутые золотые туфли, стоящие возле постели. Ругнувшись сквозь зубы, Павел быстро распластался на полу, надеясь остаться незамеченным на тот случай, если Мариса проснется. Именно этому научило его пособие для настоящих мужчин (к которым он, разумеется, себя причислял). Но ничего не произошло. Кончита сказала, что женщина продолжает спать как ни в чем не бывало. И лишь тогда Павел успокоился и поднялся на ноги.
На прикроватном столике он заметил несколько восковых свечей и тюбик с кремом. Вроде бы и ничего такого, но как раз недавно он читал кое-какие, - к слову, запрещенные, - книги о том, какими искушенными бывают женщины в своих желаниях. Тогда ему необходимо было расслабиться, а потому такая идея Павла привлекала; сейчас же мужчина чувствовал отвращение.
Так что некоторое время ему пришлось отгонять от себя нехорошие мысли, по какому назначению могла эти на первый взгляд безобидные свечи и увлажняющий крем использовать Мариса.
На всякий случай, он проверил, не стоит ли рядом бутылок из-под вина – про них тоже весьма живописно рассказывалось в той книжке. Не обнаружив ни одной единицы стеклотары, Павел немного успокоился.
Мужчина вновь перевел взгляд на кровать. Кровать была довольно большой, здесь легко могло поместиться несколько человек. Сейчас он довольно четко видел Марису, спящую на ней и ее деймона.
Ему вновь стало дурно от представлений, какой разврат здесь твориться по ночам. Разврат, в центре которого была лежащая перед ним женщина.
Прекрати думать об этом! – резко приказал себе Рашек. – Это не эстетично по сути и греховно даже в мысли!
И он вновь кинул взгляд на кровать.
Дрожащей рукой Павел по волосам, приглаживая их. Мариса спала на спине, раскрывшись во сне. Золотая обезьяна устроилась на подушке. Страшно представить, в скольких водах этой стерве приходиться кипятить своего деймона, чтобы полностью продезинфицировать его после очередного мужчины.
А между тем шерсть обезьяны - длинная и пушистая - всегда были объектом неподдельного интереса Павла. Чем же эта сволочь моет своего деймона, чтобы добиться такого результата? Его деймону это, понятно, не поможет, но вот ему самому не помешал бы дополнительный объем на голове. А то каждое утро приходилось извращаться в попытке создать что-нибудь приличное из его редких волос.
Это было не просто сущей мукой, но еще и вопиющей несправедливостью. Взять того же Президента – ну урод уродом, а не лысеет!
Впрочем, он сейчас не об этом. Нужно решить, что делать дальше.
Павел об этом не подумал. Первое время, пока он шел сюда, ему казалось, что он хочет убить Колтер. Сейчас же это желание не было таким уж явным.
Он вновь окинул женщину взглядом, ожидая почувствовать волну злости, ярости, обиды – чего угодно, что могло подвигнуть бы его на убийство. Но ничего из этого он не ощущал, пока смотрел на эти обнаженные стройные ноги, шелковую кружевную комбинашку, на ее ровно вздымающуюся округлую грудь, соблазнительно полуоткрытые губы…
Стоп! Он подумал именно «соблазнительно полуоткрытые губы »?
Нет, нет, нет! Здесь какая-то ошибка. Павел просто не мог так подумать: он никогда даже не смотрел на эту блондику, как на женщину.
Если бы навозные жуки умели укоризненно смотреть, то Кончита только что одарила его именно таким взглядом.
Разумеется, он смотрел, на Марису как на женщину. И весьма часто. Первое время она вообще будоражила его сознание. Ну, мечты, фантазии там разные (за какие ему порой бывало стыдно). Но вот как-то не тянуло его оказаться с ней в постели по жизни.
Ой, как будто у тебя вообще была возможность, - фыркнула Кончита.
Павел ничего не ответил. Со временем, он действительно стал больше бояться Колтер, нежели хотеть. Да и смысл от его хотения? Она даже не смотрела на него, предпочитая использовать в качестве коврика, о который так старательно вытирала ноги. Это Рашек был для нее подстилкой, а не наоборот, как бы он сам этого не отрицал.
Но сейчас… сейчас в нем проснулось практически непреодолимое желание дотронуться до нее, провести рукой по бархатной коже, оставить влажную дорожку на шее…
Хватит! – уже в который раз приказал Павел сам себе. – Я пришел сюда, чтобы убить ее…или…эм, что-нибудь с ней сделать, а не рассматривать почти обнаженное тело этой порочной женщины, у которой, к слову, наверняка есть на что посмотреть.
Против его воли, взгляд переместился на будоражащий воображение край комбинашки, прикрывавший ее самое сладкое место.
А Азриэл не такой дурак, каким кажется, - пронеслось у него в голове. В свое время он считал лорда беспросветным идиотом за то, что тот серьезно увлекся этой стервой. Ему тогда казалось, что это - как желание облизать сосульку: вроде как похоже на мороженое, а на деле такая гадость.
Впрочем, сейчас ему думалось, он считал так от зависти.
За обладание такой девочкой можно многое отдать.
Он облизал внезапно пересохшие губы. Она крепко спит, и вряд ли ощутит его прикосновение. Да и к тому же, у него есть нож. А нож, как знал Павел, имеет чудесное свойство заставлять молчать всех, к чьему горлу он приставлен.
А раз так, что его держит?
Как оказалось, его держал страх. Страх перед той, кто с такой беспощадностью пытала пленных. Что для нее какой-то хлипкий алетиометрист?
Однако, напомнил он себе, присаживаясь на край кровати, она абсолютно безоружна. Тем более, Павел давно никого не лапал, если не считать тех несчастных кошек, что имели неосторожность попасться ему на глаза.
Первое прикосновение было самым трудным. Ему казалось, что она мгновенно проснется, схватит его за руку, которую ей ничего не стоит сломать. Да ладно руку, Мариса же из него потом отбивную сделает.
Не дрейфь, приказала Кончита, и Рашек приободрился.
Он осторожно прикоснулся пальцами к ее шее.
Ноль реакции с ее стороны. Продолжает все так же крепко спать.
Ему же лучше.
Уже чуть более уверено он провел указательным пальцем по ее шее, ощущая бьющийся пульс. Ему нравилось чувствовать эти толчки, создаваемые бешено бурлящей кровью. В какой-то момент Павел почувствовал безумное желание сжать пальцы и увидеть, как Мариса будет судорожно ловить ртом воздух, пытаясь сделать вздох.
Но желание так же быстро исчезло, как и появилось.
Еще будет время.
Сейчас же взгляд его был прикован к сползшей лямке комбинашки, что оголяла плечо женщины. Павел понял, что сейчас ему больше всего хочется освободить ее левое плечо от второй лямки и, слегка стянув шелковое белье вниз, увидеть или даже докоснуться до ее груди. Сжать, ощущая всей ладонью ее упругость и чувствуя, как напрягаются от прохлады руки ее соски.
А потом, крепко обмотав ее изящные запястья веревкой, завести руки ей за голову и привязать к кровати. Отвесить несколько пощечин, так, чтобы у нее от ударов звенело в голове, засунуть ей кляп в рот и, забравшись сверху, рывком сорвать с нее последнюю одежду, чтобы она начала чувствовать хоть долю того унижения, что доставила ему сегодня сама. Затем рывком раздвинуть ей ноги и отыметь – грубо, резко, заставляя ее стонать от боли, выбиваться из сил в тщетной попытке вырваться. А он бы кусал ее тело – ее шею, плечи, грудь, - сжимал бы ее бедра, оставляя на них синяки и царапины; хватал за подбородок, чтобы она смотрела ему в глаза пока он ее имел, заставил бы умолять продолжить эту пытку. Затем пришла бы очередь воспользоваться теми лежащими на прикроватном столике свечами и тюбиком с кремом – не по их прямому назначению, конечно. И вдоволь насладившись ее сдавленными криками, упившись всем ее унижением, полосонуть разделочным ножом по внутренней стороне бедра, чертя кровавую линию на нежной коже. Чтобы оставшийся белый шрам постоянно напоминал ей о пережитом позоре.
От таких мыслей у него стянуло живот, и он почувствовал напряжение в паху. Павел знал – это не от пышного букета недугов, мешающих вести ему здоровую…кх… благочестивую жизнь. Уж слишком тесно стало у него в брюках. Последний раз помниться, он ощущал подобное, когда все тем же несчастным кошкам случилось попасться ему на глаза.
Но сейчас перед ним лежала шикарная женщина, и Рашек мог сделать с ней, что пожелает. Все, как по волшебству. Вот даже волшебная палочка зажата у него в руке – и ничего, что это на самом деле нож, а лежащая женщина спит и просто не подозревает о том, что твориться в мыслях у рядом сидящего алетиометриста – это казалось Павлу сказочным и почти нереальным.
Однако пойти на решительные действия он пока не мог, пусть и желал этого.
Это сон, - убеждал себя Рашек, стараясь набраться смелости. – Я могу делать все, что пожелаю.
С этой утешительной мыслью он провел ладонью по шелку комбинашки, вверх-вниз, от плеч до бедер женщины. Ничего страшного не произошло.
Наоборот, ему нравилось.
Приободрившись, Павел осторожно накрыл ее грудь своей рукой и слегка сжал ее. О, это было нечто!
Тонкая ткань, что разделяла ее кожу от прямого соприкосновения с его ладонью, почти не чувствовалась.
Подумать только, сейчас он, малоизвестный алетиометрист, лапает Марису Колтер! Да за такую возможность многие отдали бы все, а он до этого снизошел.
И ведь никто не поверит, если рассказать, - с досадой подумалось ему. Он кинул быстрый взгляд на женщину. Та продолжала крепко спать.
Вероятно, она выпила что-нибудь алкогольное перед сном, - предположила Кончита.
Еще лучше.
Павел ненадолго отложил нож, освобождая руку для более полезного и приятного занятия. Нет, он не расстегнул брюки – хоть это и было бы весьма кстати; просто начал сжимать обеими руками грудь Марисы.
Черт, это было так приятно, что даже застонать хотелось!
Но Павел сдержался, в нем еще осталась какая-то осторожность и бдительность. Правда не надолго.
Он и сам и не помнил, как очутился между ее ног. Все, что запомнилось – желание попробовать себя сверху. В первый раз в жизни. А дальше животный инстинкт взял верх над инстинктом самосохранения.
Но так как в нем жил, скорее всего хомячок, страсти взяться было неоткуда. Так что сознание оставалось при нем, а он сам четко выполнял все, как было написано в чудо-книжке. Аккуратно закинув ее ногу на бедро, Павел в прямом смысле оказался на ней. Некоторое время он вспоминал, что было написано в главе третей. Тщетно. Вот хоть убей, он не помнил, что там было написано, а потому решил отдаться своему желанию. Вероятно, в нем жил весьма кровожадный хомячок, ибо ему захотелось провести влажную дорожку по шее Марисы, а потом прикусить ее кожу у основания – там, где бился пульс.
Что Рашек и попытался привести в действия, одновременно с этим поглаживая внутреннюю сторону бедра женщины – последнее он делал в точности, как описывалось в главе седьмой. Между тем, как его рука все ближе приближалась к заветному финишу, а губы скользили по шее, напряжение в брюках все увеличивалось.
Еще чуть-чуть, и все было кончено. Для него. И в прямом смысле.
Потому что в этот почти идеалистический момент, Мариса резко дернулась, сбрасывая его вместе с собой с кровати. От удара об пол спиной у Павла перехватило дыхание. Тут же его настиг еще один удар, послышался хруст, и горячая кровь потекла по лицу – на этот раз пострадал нос. Нос, его гордость и проклятье! Однако это было еще пол беды. Когда Рашек понял, как попал, ему показалось, что дыхание к нему больше не вернется.
Она лежала на нем сверху, придавливая к ковру и приставив его же нож к горлу; в ее глазах было что-то такое, от чего он едва не содрогнулся.
- Ну что, Рашек, допрыгался? – насмешливо произнесла Мариса. – Или лучше сказать, долапался?
Он ничего не ответил. Напряжение в паху никуда не делось, наоборот, от такой близости ныть там стало еще больше. Черт, либо она его прикончит, либо он кончит сам.
Кажется, эта мысль отразилась у него на лице.
- О, да у тебя проблема, - нараспев сказала Колтер. Она резко схватила его за горло свободной рукой, а нож тут же защекотал его достоинство через ткань брюк своим острием. – Я могу ее решить. Весьма кардинальным способом.
Павел усиленно замотал головой.
- Понимаю. Процедура эта весьма неприятная, петь ты все равно не умеешь и поставить на полку баночку со своими же гениталиями не желаешь. Верно? – Павел несколько раз кивнул, со страхом ощущая давление ножа. Марису, по-видимому, эта ситуация забавляла. – Так что мне с тобой делать?
Рашек кивнул в сторону двери.
- Отпустить, вот так просто? Ну, нет, - она сильнее надавила ножом ему на пах. – Ты же кажется за лаской пришел? – Мужчина стал отрицательно мотать головой. Все его выражение лица походило на смесь до смерти напуганного человека и человека, который всем своим видом хочет сказать: Что ты! Да как же ты вообще могла так обо мне подумать?
Но Марису этим было не пронять.
- Но я могу обеспечить тебе секс, - задумчиво протянула женщина. Она приблизилась к его уху и неожиданно жарко прошептала. – Хочешь?
От удивления у Павла чуть челюсть не отвисла, а боль в носу больше не ощущалась. Он ослышался или сама Мариса Колтер предложила ему себя?
Однако у него просто не было сил ответить что-нибудь вразумительное по этому поводу. К счастью для него, как потом тысячу раз говорил Рашек, иначе ему пришлось бы туго.
Слишком рано было верить в свою удачу, когда дело касалось Марисы. Все тем же жарким шепотом она сказала:
- Там где-то на столике лежали свечи и крем. Уверяю, тебе понравиться.
Если когда-нибудь в жизни Павел о чем-нибудь так сильно жалел в одну секунду, так это в тот момент. У него от таких слов даже упало все желание.
Что немедленно почувствовала Мариса. Она расхохоталась.
- Ладно, уговорил. Буду считать, что сломанный нос – это весьма равноценная плата за неумелые ласки. Я в самом деле чуть не заснула, - сказала она, легко поднявшись с него. И деловито добавила. – Тренироваться на кошках надо было лучше.
Павел почувствовал такое облегчение от того, что нож больше не находиться в опасной близости от очень дорогой ему части тела, что даже пропустил мимо ушей обидное замечание.
Слегка пошатываясь, зажимая одной рукой сломанный нос, из которого все еще текла кровь, Рашек кое-как поднялся на ноги.
Мариса смотрела на него с нескрываемым торжеством и весельем. Вероятно, она даже знала, что он придет. Да, точно знала. Все это было просто спектаклем, легко и изящно ею организованным. Просто комедией, развлечением.
Развлечением для той, кто по жизни вел слишком жестокие игры.
Обидно, но эта стерва умнее него.
И тут он заметил одну вещь, от которой почти потерял дар речи.
Теперь, когда женщина стояла перед ним, из-под комбинашки торчали длинные красные труселя, которые, по-видимому, были до этого искусно спрятаны. Присмотревшись, Павел даже смог прочесть имя, вышитое на них.
Нет, ну кто бы мог подумать. Азриэл.
Все-таки Павел всегда знал, что у лорда что-то не так с чувством прекрасного.
Хотя… именные труселя – это довольно мило.
Мариса проследила за направлением его взгляда и усмехнулась.
- Вижу, тебе нравиться его подарок, - заметила она. Какая-то частичка грусти была в ее голосе.
- Ммммм, - неопределенно промычал Павел. Он действительно не знал, что и сказать. Мариса являлась дамой непостоянной и неуравновешенной, но сейчас это было особенно заметно. Поэтому неизвестно как она могла отреагировать на любой его более внятный ответ.
И да, у нее было весьма оригинальное чувство юмора. А это очень даже весомая причина не привлекать на себя ее внимание. И уж тем более, не раздражать.
Поэтому Павел на всякий случай оставил при себе вопрос о средстве для придачи волосам мягкости и шелковистости. Так что он просто молча рассматривал свой дырявый носок на правой ноге.
– Это было на всякий случай. Вдруг ты все-таки сумел сделать все, как написано в главе одиннадцать, - уже небрежно добавила Мариса, нарушив воцарившееся молчание.
У мужчины запылали щеки. Но он не посмел взглянуть ей в глаза: в них наверняка сейчас отражалась насмешливость.
Она знала, все знала.
Вот сучка. Чертова блондинка.
Едва волоча ноги, почти лишенный чувств и сил из-за пережитого стресса, он направился к выходу. Павел уже закрывал за собой дверь, когда услышал:
- И учти, Рашек, если кто-нибудь узнает, что ты видел и делал в этой комнаты, я тебе клянусь этими красными именными труселями, свечи и крем займут достойное место в твоей жизни.

III

- Гор мой Бог, фра Павел, что у вас с носом? – вечно и несправедливо не лысеющий Президент выглядел пораженным.
Рашек промямлил что-то про «скользкие ступеньки и потушенный из соображений жадной экономии свет» и быстро занял свое место. Он не поднимал глаза, уткнувшись для вида в алетиометр. Ясно дело, все сейчас пялятся на него. Точнее, на его увеличившийся в размерах опухший нос, который без зазрения совести можно было бы назвать шнобелем. Удар у Марисы был поставлен хорошо.
Сама она, как заметил Павел, кинув на нее быстрый взгляд, едва сдерживала улыбку. Президент же принимал это на свой счет. Вот идиот.
Он даже не знает, на что нарывается.
Эта блондинка всегда умеет оставить после себя кучу проблем. Азриэл, например, до сих с ребенком мучается. Нет, он все-таки беспросветный дурак.
Президент тем времен встал:
- Как вы все прекрасно знаете, скоро наступит святейший из дней года – день священного Гора. Это время воздавать по заслугам. А потому, фра Павел, подойдите-ка ко мне.
Павлу казалось, что он ослышался.
- Я? – на всякий случай переспросил он, неловко поднимаясь на ноги.
- Ну а кто же еще? – со смехом произнес Президент, поглаживая деймона-ящерицу.
Все еще не понимая, чего от него хотят или чем он провинился, Рашек, спотыкаясь, доковылял к нему.
- Не далее как вчера, миссис Колтер указала нам на ряд оплошностей с вашей стороны при выполнении работы, - начал тот торжественно. И именно его тон сбивал Павла с толку. Что-то здесь было не так. – Посовещавшись сегодня утром, мы решили, что у вас, вероятно, нет стимулов работать усерднее.
Рашек хотел что-то возразить для порядка, но Президент не дал ему сделать.
- Поэтому, в качестве стимула, мы решили увеличить ваш доход, - продолжал он. - Миссис Колтер выступила с весьма интересным предложением, который мы не могли не принять. А потому, - все тем же голосом Деда Мороза, раздающего подарки, сказал Президент, - каждый месяц вы будете получать премию. В размере упаковки свечей и крема.
Послышался протяжный вопль и грохот. Президент удивленно рассматривал лежащего на полу в обмороке алетиометриста. Потом неуверенно посмотрел на Марису.
- Миссис Колтер, вы уверены, что такая премия его устроила?
- Даже не сомневайтесь, - лучезарно улыбнулась она, поглаживая шикарную золотую шерсть своего деймона. – Работать он станет куда быстрее и усерднее. Это я вам гарантирую.

З.Ы.

Когда Мариса предлагала данную премию на общем собрании, она мотивировала это тем, что алетиометристу нужен свет для работы и увлажнение для рук, стираемых при постоянной прокрутке колесиков алетиометра.

@темы: Пашка, Темные Начала, Тетя Жесть, Жестокие игры, люблю эти моменты, манускрипт имени меня, фикрайтерство