:[И такое бывает...]:

[alinka914]

Не сумев вчера заснуть, я от нечего делать стала смотреть ТВ. И надо сказать, один фильм настолько меня впечатлил, что я, долго не раздумывая, кинулась за ноутбуком, записывая свою мысль.
Это пока что вылилось в 4 листа ООС-шного бреда)

Название: На крючке
Фэндом: Темные Начала
Автор: я, то есть Alinka914
Рейтинг: PG - 13
Краткое содержание: находясь в плену своих же страхов и лжи, Мариса пытается найти выход из сложившейся ситуации.
Предупреждения: ненормативная лексика, возможно насилие (причем не обязательно физическое) И да, ООС. Электра, ты сразу это заметишь, я уверена. Но выбор был сделан именно из-за этого.
От автора: навеяно неожиданным просмотром фильма «Телефонная будка». Своеобразный отдых от перевода ПКМ и написания ДМП.
Дискламер: все принадлежит Дяде Пу.

***

Холодно.
Взмах ресниц.
Темнота.
Вдох. Удар сердца.
Медленное пробуждение.
Что со мной?
Сознание словно окутано туманом. Разноцветные круги перед глазами. Неясные контуры.
Нельзя пошевелиться.
Тело как будто налито свинцом.
Короткий стон.
Где я? Где я?
Смутные воспоминания.
Безликие фигуры. Выстрелы вдалеке. Чей-то крик. Ее крик. Пустота.

***

Мариса закрыла глаза, словно пытаясь собрать воспоминания воедино. Ничего. Лишь отдающиеся в голове учащенные удары сердца.
Удар. Еще удар.
Болезненное напряжение. Томное ожидание какого-то озарения.
Холод пола, на котором она лежала, мешал сосредоточиться; он обжигал каждую частичку ее тела, порождая мелкую дрожь. Казалось, он проникал в нее саму, покрывая ледяной корочкой душу изнутри. Ее щека давно онемела, так же, как и остальная часть тела, непосредственно соприкасаемся с ним.
Все, что она чувствовала, так это своего деймона. Он был где-то неподалеку.
А сердце продолжало выстукивать свой учащенный ритм, прогоняя кровь по венам.
Каждый удар как буква, прорисовывающаяся в ее обессиленном сознании, возвращающая ее в реальность.
Л. Капля боли потекла по рукам.
И. По щеке прошла судорога от холода.
Р. Веки опалило огнем.
А. Язык ощутил привкус соли.
Сердце ударилось о ребра.
Мариса резко открыла глаза. Зрачки расширенны от страха. Осознание первого привело к осознанию второго.
Лира. Азриэл.
Ей показалась, что эти два слова сорвались с пересохших губ.
И голос откуда-то сбоку.
- Она очнулась.

***

Потом, как во сне. Чьи-то руки несут ее. Связь с деймоном не разрывается, значит его несут рядом.
Куда? Зачем?
Она не знала. Глаза скрыты повязкой. Руки завязаны за спиной. Нет сил сопротивляться.
Здесь теплее. Онемевшая от холода правая часть тела, словно облитая кипятком, медленно обретает чувствительность.
Приглушенные голоса. Тяжелая поступь эхом оставляет свой секундный след в холодном воздухе.
Щелкающий звук открываемого замка, негромкий скрежет.
- Сюда.
Знакомый голос. Отзвук в сознании, и вновь тишина. Ей все равно, кто это.
Но где они?
Вероятно, ее усадили на стул. Мариса чувствовала жесткую деревянную спинку своей спиной так же ясно, как и страх, что провел ледяной рукой вдоль ее позвоночника.
Руки до боли в суставах заведены назад, приплетаемые к стулу. С каждым новым витком веревки обжигалась плоть. Кровь замедлила свой бег в кистях рук, и с каждой секундой пальцы немели все больше и больше.
Неясный шум, затем пугающая тишина. Она склонила голову вперед, напряженно прислушиваясь.
Учащенное дыхание сзади.
Ее стон, застрявший в горле, подавляемый липкими прикосновениями безысходности.
Внезапное прикосновение. Чьи-то холодные пальцы прочертили линию на ее шее.
Мариса дернулась, как от удара кнута. Каждый дюйм кожи, ощутивший чужое прикосновение, горел огнем.
И снова. На этот раз прикосновение было более долгим: пальцы задержались на пульсирующей артерии у основания шеи, словно просчитывая пульс.
Мариса судорожно втянула носом воздух, улавливая легкий запах. Смутно знакомый букет из трав. Аромат лаванды и мяты. И чего-то еще, едва ощутимого. От чего во рту резко пересохло, а по телу пробежала дрожь.
И тут с нее сорвали повязку. Яркий свет удар ее по глазам, заставляя зажмуриться.
- Ну что, начнем? – послышалось над ухом.
Удаляющиеся шаги.
Превозмогая слепящий свет, она открыла глаза, стараясь увидеть обладателя голоса. Он силуэтом виднелся прямо перед ней. Но Мариса узнала его.
- Ты, - сорвалось с ее губ, и ее голубые глаза полыхнули ненавистью.
- Рад, что ты меня узнала, - растянув губы в кривой усмешке, сказал Павел Рашек. Его деймон как обычно располагался на его плече. – А я все гадал, встретимся ли мы снова? Некоторые дела так и остались незавершенными.
Последние слова прозвучали угрожающе. Но Марису беспокоило совсем другое.
- Где Лира? – глухо спросила она. Если бы ее пальцы преждевременно не онемели, то сейчас точно судорожно сжались бы в кулак.
Рашек загадочно хмыкнул.
- Всему свое время.
- Что ты с ней сделал, ублюдок? – дернувшись вперед всем телом, закричала она. Веревки врезались в запястья, сдирая кожу. Но Мариса этого не замечала. Ее внимание было направленно лишь на невысокого мужчину, стоящего перед ней. Однако тот, казалось, не спешил с ответом. Некоторое время он просто стоял, словно размышляя.
- Знаешь, это и было твоей главной чертой, - наконец сказал Павел, обходя ее. Мариса напряженно следила за ним взглядом, насколько это было возможно. – Ты привыкла, чтобы все, чего бы ты ни захотела, тут же исполнилось. Все должны были бегать перед тобой, вертеться, лезть из кожи вон, чтобы выполнить твое желание. – Он уже стоял позади нее, а потому она не могла следить за его перемещениями. – В этом прелесть власти, не так ли?
Мариса промолчала. Вместо этого она постаралась как можно незаметнее осмотреться вокруг. Она находилась в небольшой светлой комнате с единственным выходом напротив нее и решеткой вентиляции на потолке. Была еще одна странная деталь, привлекшая ее внимание: с обеих сторон от нее в стенах были встроенные небольшие стеклянные окошки.
- Но власть, которой обладала ты, была построена на мужской слабости, а не на твоих качествах. Ведь не смотря на то, что ты расчетливая, бессердечная сука, - продолжал Павел; его шаги становились все ближе. – Все мужчины тебя хотели.
Последнее было сказано непосредственно ей на ухо. Она ощущала кожей его дыхание; волна тошнотворного отвращения подкатила к горлу.
- Что тебе нужно от меня? – через силу выдавила Мариса, отвернув голову в противоположную от него сторону. – Секс? – Сжав зубы, добавила она.
- Не в последнюю очередь, - Рашек провел рукой по ее шее, потом его пальцы очертили линию ее подбородка. – Но и не в первую. Мне нужны твои признания. И только правда.
- С чего ты взял, что я стану исполнять твои желания? – спросила Мариса, вложив в эти слова как можно больше презрения.
- Видишь ли, я заранее знал, что ты не станешь все делать добровольно. Ты не боишься боли, а потому пытки стали бы пустой тратой времени, - мужчина не прекращал водить пальцем по ее коже, заставляя ее передергиваться от отвращения. – К тому же, это не эстетично.
- А изнасилование, конечно, – это верх эстетики, - прошипела Мариса, стараясь не сильно вдумываться в свои слова. Это наталкивало ее на воспоминания, которые она уже столько лет пыталась забыть.
- Изнасилование? Помилуй, это так грубо, - рука Павла скользнула по ее шее к плечу, стягивая с него ткань одежды. – Тем более, для этого нужно любить наносить физическую боль, наслаждаясь страданиями другого, - сильно сжав ее плечо, почти прошептал он. И через секунду ослабил хватку. – Но не у многих есть эта потребность. У меня, например, ее нет, в отличие от тебя.
Он замолчал. Сейчас обе его руки лежали на ее оголенных плечах, слегка сжимая их.
- Ты так напряженна. Ты меня боишься? – вкрадчиво поинтересовался Рашек. – Или боишься того, что я могу сделать с тобой?
Мариса не произнесла ни слова. Она сидела, выпрямившись, и старалась придумать способ, как вырваться отсюда.
- Нет, было бы слишком невежливо пытаться взять тебя силой. – Казалось, он и не ждал от нее ответа. - И вряд ли это было бы настолько действенно. Но я знаю, чего ты боишься больше всего, - Павел сделал паузу. – Ты боишься унижения. И еще, как я недавно понял, ты боишься за тех, кого – как бы нелепо это не звучало, - ты любишь.
Мариса ощутила, как кровь вскипела в венах. Все тело до предела напряглось. Страх сдавил ее горло.
Сердце бешено билось в груди, словно пытаясь вырваться из клетки ребер.
Она услышала удаляющие шаги. Женщина резко повернула голову. Павел стоял возле выхода.
- Так что же может быть действеннее, чем твои признания и…эээ… что-либо другое, сделанные в присутствие твоей дражайшей Лиры. Или, к примеру, твоего бесстрашного лорда Азриэла. Ты согласна со мной?
- Не смей приплетать их сюда, - сквозь зубы прорычала Мариса. – Или я…
- Убьешь меня? – перебил ее Павел. – Это вряд ли. Так что не сотрясай воздух попросту пустыми угрозами. Разумеется, ты легко переспала бы со мной и сейчас, верно? Ты привыкла к этому. Что ж, столько любовников, я понимаю. Но вот это не то, чего я хотел добиться, а потому…
Он приоткрыл дверь.
- Приведите сюда пленных.
- Они же здесь ни при чем, тебе нужно поквитаться со мной, – в отчаянье сказала Мариса, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.
Рашек с улыбкой посмотрел на нее.
- Вот как ты заговорила, - все еще улыбаясь, он начал продвигаться к ней, обходя сбоку, пока вновь не очутился за ее спиной. – А обращала ли ты внимание на такие мелочи, как ни в чем не повинные люди, когда исправно выполняла свои обязанности перед Магистериумом?
И вновь это прикосновение до ее шеи.
- Ты можешь сейчас попытаться сказать, что твой ребенок почти не имеет отношения к тебе, ибо столько лет прожил, даже не подозревая о твоем существовании. Но сколько детей погибло по твоей вине? – Рука на несколько секунд сдавило ее горло, затруднив дыхание. Но потом пальцы разжались.
- Не больше, чем по твоей. Ты не Судия, Рашек, - справившись с собой, четко проговорила Мариса.
- Однако сейчас ты в моей власти, - мерзко прошептал ей на ухо Павел. Еще секунда, и на ее глаза снова была надета повязка.
- Итак, шоу начинается.


Продолжение следует...