Хаха, не прошло, как всегда, и года, а я уже с продой. Продой, которую я старательно вымучивала на ноутбуке. Не знаю, что меня вдохновило вчера - голос тетки, косящий под Азика или двойка по ТГП? Но это не важно. Главное, есть результат.
Холодно.
Взмах ресниц.
Темнота.
Вдох. Удар сердца.
Медленное пробуждение.
Что со мной?
Сознание словно окутано туманом. Разноцветные круги перед глазами.
Нельзя пошевелиться.
Тело как будто налито свинцом.
Боль. Шум в голове. Горящие огнем запястья.
Короткий стон.
Где я? Где я?
Смутные воспоминания.
Безликие фигуры. Выстрелы вдалеке. Чей-то крик. Голос над ухом. Пустота.
Мариса очнулась.
Все тело ее было парализовано: ни пошевелиться, ни вздохнуть полной грудью.
Она с трудом открыла глаза и тут же закрыла их, ощущая как сердце сковывает ледяной страх.
Мариса ничего не видела. Ни смутных теней, ни контуров. Ничего.
Сдавленный вдох.
Она не могла ослепнуть. Просто не могла.
Это повязка, - обнадеживающе пронеслось у нее в голове. И скептическая нотка. – Скорее всего.
Тем не менее, Мариса почувствовала небольшое облегчение. Не надолго.
Пока давящее напряжение не захватило своих позиций в ее сознании. Пока женщина не вспомнила, почему она здесь и кто с ней рядом.
От этой мысли у нее пересохло во рту.
Спокойно, - приказала она сама себе. Сейчас нужно было рассуждать здраво. Этот ублюдок, кажется, говорил, что ей уготовлена особая роль. Значит, он не станет ее пока убивать. Значит, у нее еще есть время. Ровно столько, сколько нужно, чтобы сыграть в приготовленном им представлении.
Представление.
Мариса почти явственно ощущала опасность, что исходила от произнесенного Павлом слова. Была тогда в его голосе угроза.
Сколько времени прошло с тех пор, как он впервые посветил ее в свои планы?
Женщина не знала. Ей казалось, что она здесь уже вечность.
Нужно было бежать отсюда, и как можно скорее.
Она напряженно прислушалась, стараясь услышать где-нибудь рядом с собой учащенное дыхание.
Либо Мариса оглохла, либо Рашека действительно не было здесь. И она надеялась на последнее.
Однако эта звенящая тишина не приносила так желаемого ею спокойствия. Напротив, было в ней что-то пугающее.
Затишье перед бурей, - подумалось Марисе. Она инстинктивно чувствовала, что вскоре она может попасть в эпицентр урагана. И существовала вероятность, что ей не удастся выбраться из него живым.
Где ее деймон?
Мариса не знала. Она чувствовала, что он недалеко. Но и не близко. Иначе она бы сейчас не ощущала тягучего томления в груди, словно из нее нитями вытягивали душу.
По-видимому, именно из-за этого ей было настолько тяжело дышать, так как тело постепенно приобретало чувствительность, привнося с собой боль. Каждый сустав ломило, словно женщине перебили все кости.
Мариса попыталась пошевелиться. Однако даже малейшее движение причиняло ей муку, как будто при этом защемлялся особенно чувствительный нерв.
Не смотря на это, сжав зубы, она несильно дернулась вперед, стараясь высвободиться от пут. Это оказалось даже легче, чем она предполагала – веревок попросту не было.
Интересно.
И пугающе.
Все слишком просто.
А так не бывает, когда ты находишься во власти того, кто тебя так ненавидит.
Надо осмотреться, – пронеслось у нее в голове.
Медленно, стараясь не делать резких движений, Мариса дотронулась до своего лица, ощущая под пальцами прохладный шелк ткани. Немилосердная боль в порезанных запястьях, которые вновь закровоточили, и ломка в плечевых суставах заставили ее рывком сорвать с лица повязку.
Яркий свет ударил по глазам.
Мариса зажмурилась.
Последующие несколько секунд она ненадолго открывала глаза, старясь привыкнуть.
И только после этого женщина наконец могла осмотреться.
Это было относительно большое помещение. Даже нет, это был своего рода зал. С высокими сводами и закрытым куполом, он напоминал женщине театр какой-нибудь древней цивилизации. А многоярусные балконы лишь усиливали это ощущение.
Мариса никогда раньше здесь не была.
Стены были возведены из какого-то пористого материала, а пол в этом зале был сделан из белого мрамора. Исключение составлял лишь узор под ее ногами – идеальный круг кровавого цвета с эмблемой в центре. Эмблемой, которую Мариса сразу же узнала. Она просто не могла не узнать.
Магистериум.
И еще здесь была своеобразная сцена, на которой располагалась Мариса. Она поняла это, когда заметила, что три ряда красивых резных стульев, обитых темно-бардовым бархатом, находились куда ниже, чем она сама. Ей были видны лишь их спинки.
Мариса почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу. Здесь было холодно, а потому нет ничего удивительного, что облаченная в платье, она мерзла.
Но ей казалось, что холод исходил из самого зала. И дело даже было не в том, что он, скорее всего, располагался под землей. Он сам по себе был укутан духом угрюмости и страха. Все тут было пропитано ложью и лицемерием, как бы выражая саму сущность Церкви. Не вязались с этой холодной жесткой обстановкой зала мягкие удобные кресла.
Пусть даже цвета запекшейся крови, - подумала Мариса и вздрогнула.
Странные ассоциации.
Она еще раз окинула взглядом зал, когда вновь услышала ненавистный голос.
- Как я вижу, ты уже почти освоилась здесь.
Голос прозвучал совсем близко, словно говоривший произнес ей это на ухо.
Мариса резко обернулась, стараясь увидеть Рашека. И тут же почти пожалела об этом: боль не заставила себя ждать. Но что самое интересное, рядом никого не оказалось.
- Ищешь меня? Не стоит, - послышался смешок.
- Где мой деймон? – потирая ноющую шею, вслух спросила Мариса. Она старалась при этом незаметно осмотреть зал в поисках Павла. Никого.
- Если это изворотливая золотошерстная тварь, то она со мной, - все так же весело отозвался Рашек. – Как себя чувствуешь? – сменив тон на более деловой, поинтересовался он.
- Что за дрянь ты мне вколол? – сквозь зубы пробормотала Мариса, все еще мучаясь от боли. Она уже поняла, почему слышала этого ублюдка. Он находился рядом с ее деймоном, и через него она слышала его слова. А Павел слышал ее ответ, по-видимому, с помощью микрофона, наверняка прикрепленному к ней.
- Яд галиваспайна, - судя по всему, Рашек ждал вопроса, потому как ответ последовал незамедлительно. – Прелесть, не правда ли? Весьма редкая вещица. Но для тебя мне ничего не жалко. Так что, надеюсь, тебе понравилось.
- О, даже не сомневайся, - зло прошептала Мариса. – Настолько, что при встречи я бы тебя от переполняющей меня благодарности убила.
- Боюсь, боюсь, - скучающим голосом отозвался Павел. – Кстати, заранее тебя предупреждаю: меня можешь даже не искать глазами, и микрофон тоже. Не имеет никакого значения, где я сейчас.
Наступило молчание.
- Что это за место? – наконец резко спросила женщина. Она поняла, что Рашек прячется где-нибудь на одном из многочисленных балконов, а потому не видела ничего иного, кроме как тянуть время и пытаться что-нибудь выяснить.
- Зал Истины. Звучит интригующе, не находишь?
- Если бы я желала сейчас что-нибудь найти, так это тебя, - тихо проговорила Мариса по большей части сама себе. – Чертов ублюдок.
- А я все слышу, - безмятежно протянул Рашек. – Откуда столько негатива, Мариска?
Женщина предпочла не услышать его вопроса. Вместо этого она сказала. – И за что же он удостоился такого великого названия?
- За дела, здесь происходящие.
- И что же это за дела? – задавая этот вопрос, женщине казалось, что она уже знает на него ответ.
- О, так ты действительно не в курсе? – в голосе Рашека слышалось едва сдерживаемое торжество. – А я-то думал, ты просто решила так неоригинально пошутить. Впрочем, откуда тебе об этом знать? Для этого тебе бы пришлось окрутить Кардинала, а он уже давно ни на что не годен, - Павел противно захихикал.
- Ты что, на себе проверял? – вырвалось у Марисы.
- А ты не изменяешь себе даже в такой ситуации: все измеряешь постелью. Позволь тебе напомнить, что Кардинал уже несколько месяцев, как мертв. Причем убит он был в твоем присутствии. Но я не удивляюсь, что ты не помнишь: с твоим-то прошлым, - многозначаще протянул мужчина. – А! Вот что насчет этого места. – Спохватился он. – Я, так и быть, по старой памяти скажу тебе. В этом зале из человека вытягивают правду.
- Ты хотел сказать, под пытками заставляют говорить все, что угодно? – презрительно скривилась Мариса. Она ощущала, как медленно отступает боль.
- Даже странно, что ты с такой ненавистью сейчас об этом говоришь, - заметил Павел. – Что-то я не видел у тебя жалости к тем, кого ты собственноручно пытала. Но, тем не менее, я сейчас не об этом. – Остановил он сам себя. - Здесь не проливают кровь. В действительности, сюда попадают, уже потеряв некоторое ее количество. Так что считай, что за входной билет ты уже заплатила, - насмешливо закончил мужчина.
- Я сейчас расплачусь от радости, - саркастично заметила женщина. Глазами она искала выход, бросив попытки отыскать этого ублюдка.
- Лучше прибереги свои слезы до более подходящего момента. Поверь, ждать не придется, - совершенно серьезно сказал Рашек. В его голосе чувствовалась угроза. – Твой звездный час вскоре настанет.
Представление, - пронеслось у Марисы в голове. Она напряглась.
Расслабься, - мысленно приказала она сама себе и продолжила уже вслух:
- А если я скромно откажусь?
- Я тебе уже говорил: у тебя нет выбора. Да и вообще, ты же так любишь быть в центре внимания. Особенно мужского.
- Ты же сейчас не про себя, надеюсь?
- Свою персону я даже не затрагиваю. Я здесь просто наблюдатель. Собираюсь посмотреть прекрасный спектакль. Так что постарайся, Мариска, я знаю, у тебя есть актерский талант. Не зря же ты столько лет ломала комедию перед Президентом. Я вот, кстати, давно теряюсь в догадках: с ним-то ты успела переспать, как со всеми остальными? – провокационно поинтересовался Рашек.
- Какое отношение это имеет к делу? Или ты заманил меня сюда, чтобы узнать обо всех, с кем у меня что-нибудь было? – раздраженно ответила Мариса.
- Почти угадала. Но, тем не менее, ответь мне.
- Какое тебе дело до моей личной жизни?
- Личной жизни? – насмешливо переспросил Павел. – Мариска, личная жизнь – это жизнь личности, так что можешь даже не обольщаться на этот счет. Тем более, разве все твои любовники – за исключением, так и быть, Белаквы – не были для тебя просто источниками достижения власти? Откровенно говоря, ты же просто продавала себя, получая желаемое взамен. Как обычная шлюха.
Мариса чувствовала, как гнев переполняет ее. Этот ублюдок еще собирается ее отчитывать и насмехаться над ней? Стараясь успокоиться, она стала разминать онемевшие пальцы.
Павел воспринял этот жест по-своему:
- Ну ладно, допустим, ты не обычная, а вполне дорогая шлюха, - он словно поправил сам себя. – Суть не меняется. Это было для тебя работой, а не просто развлечением, как с тем же Азриэлом.
У женщины дыхание перехватило при упоминании имени лорда. Азриэл…
- Ведь с ним все было по любви, я надеюсь? Иначе ты упадешь в моих глаза, – предупреждающе заметил Павел. Его голос нарочно звучал так, как если бы он был не готов услышать страшную правду. - Правда, не знаю, куда же еще ниже.
Мариса, сжав зубы, молчала. Она не собиралась разговаривать с этим ублюдком про Азриэла.
- Ладно, можешь не говорить, - великодушно разрешил Павел. – Но скажи мне вот что: так ты успела заполучить в свои сети Президента? – не унимался Рашек. В его голосе слышалось нетерпение. - Только ответь честно. Я очень этого желаю.
- Не хочу тебя разочаровать, но я не в настроении удовлетворять все твои желания. И вряд ли когда-нибудь буду это делать.
- Никогда не говори никогда. У тебя нет выбора. Считай, ты уже почти вышла на сцену. Перед тобой в зале будут сидеть зрители, которые заплатили немалые деньги за представление. И тебе нужно отыграть свою роль, хочется тебе этого или нет.
Мариса прищурилась, но ничего не ответила. Вместо этого она попыталась встать со стула.
- А вот этого делать не стоит, - предупреждающе заметил Павел.
- Вот как? И почему же? – насмешливо поинтересовалась она. Возможно Мариса вела себя чересчур провокационно, но она просто не верила, что Рашек сможет что-то ей сделать. Он был способен причинить ей вред, лишь находясь в непосредственной близости. Сейчас у нее были вполне развязаны руки в прямом и переносном смысле. Правда, у Рашека был ее деймон, и все это значительно усложняло дело. Однако, судя по всему, он не собирался использовать его. По крайней мере, пока.
- Ты правда хочешь это узнать? – угрожающе поинтересовался Павел. Из его голоса пропали насмешливые нотки. И тут же послышался характерный щелчок взводимого курка. – Ну как, удовлетворена?
Мариса почувствовала, как пересохло у нее во рту, но все же она справилась с собой.
- Это блеф. Ты и оружия в руках не держал.
- Ты же сама в это не веришь. Вот в этот замечательный прицел я вижу, как напряглось твое тело и побледнело лицо. В этом прелесть оружия, да? Небольшой щелчок, а у тебя уже скулы сводит.
Мариса все же поднялась со стула. В ту же секунду прямо перед ней взметнулись каменные крошки, без сомненья, выбитые пулей.
- Убедилась? – В голосе его вновь послышалась насмешка, но уже злая. Сама атмосфера их разговора изменились. Не осталось и капли легкомысленности, только жесткость и резкость.
Тяжело дыша, Мариса опустилась на стул.
- Что тебе надо? – уже совсем серьезно спросила она.
- Твои признания. Правда из твоих лживых уст.
- А что будет со мной потом?
- Очищение от грехов. Их у тебя предостаточно.
- Ты убьешь меня, - это был не вопрос, а утверждение.
- Можно сказать и так. Но я пойду тебе навстречу, Мариска. – Женщина была абсолютно уверена, что Павел сейчас ухмыляется. – Я дам тебе возможность исповедаться. Так что ты можешь отсрочить свою смерть. Ты должна постараться, чтобы мои старания не прошли даром. А главное, чтобы Азриэлу и Лире это понравилось.
Сердце Марисы словно остановилось.
- Оставь их в покое. Я все сделаю. – Ее голос дрогнул.
- Ты и так все сделаешь.
- А после? Ты их отпустишь?
- Ты случайно не хочешь их с собой прихватить? Представь, хоть на небесах были бы вместе. О, я смотрю, у тебя даже губы побелели. Не волнуйся, они останутся живы. Правда, при условии, что ты будешь хорошо себя вести.
Где-то со стороны совсем недалеко послышался какой-то шум.
- А вот и первые зрители, - растянуто проговорил Рашек. – Будь умницей, и тебе воздастся.
Мариса молчала. Рашек был прав.
Сейчас она находилась в центре зала на сцене, словно актриса, которая собиралась устроить свой сольный номер перед застывшей в ожидании аудитории. Зрители скоро подойдут, а декорации здесь излишни.
Но одна мысль успокаивала ее. Азриэл и Лира будут в безопасности. И пусть это свершиться ценой ее жизни, это уже не важно.
Мариса глубоко вздохнула. Она готова.
З.Ы. Да, Пашка какой-то стремный)
[Фифик возвращается]
Хаха, не прошло, как всегда, и года, а я уже с продой. Продой, которую я старательно вымучивала на ноутбуке. Не знаю, что меня вдохновило вчера - голос тетки, косящий под Азика или двойка по ТГП? Но это не важно. Главное, есть результат.
З.Ы. Да, Пашка какой-то стремный)
З.Ы. Да, Пашка какой-то стремный)